Тарантино, Тимошенко и тени забытых предков

Во время просмотра фильма "Омерзительная восьмерка" меня все время преследовало воспоминание о том, как один киевский киновед, которому посчастливилось на каком-то международном фестивале интервьюировать Квентина Тарантино, донимал режиссера вопросом, нравится ли ему творчество Сергея Параджанова.

Когда выяснилось, что Тарантино о Параджанове слышит впервые, наш киновед тут же козырнул именем некоего классика кино категории "Б", который всегда называл Параджанова своим кумиром (а Тарантино, в свою очередь, своим кумиром всегда называл того самого классика категории "Б").

Разговор, кажется, окончился торжественным обещанием Тарантино ознакомиться с фильмами Параджанова. И, кажется, Тарантино свое обещание сдержал. Но это – далеко не единственный сюрприз для украинского зрителя, который можно обнаружить при просмотре "Омерзительной восьмерки".

Действительно, уже начальные кадры нового фильма Тарантино могут вызвать у поклонников украинского поэтического кино острое ощущение дежа вю.

Проезды по лесным заснеженным горным дорогам напоминают об операторской работе Юрия Ильенко из "Теней забытых предков"; внешний вид Курта Рассела в дубленом меховом костюме вполне достоин лучших гуцульских типажей, воссозданных Параджановым и его последователями.

Курт Рассел в фильме "Омерзительная восьмерка" Квентина Тарантино. Фото: houstonchronicle.com

А основная сюжетная коллизия "Омерзительной восьмерки" (в горной хате встречаются несколько суровых мужчин, но кто-то из них совсем не тот, за кого себя выдает) не может не напомнить про „Каменный крест" Леонида Осыки.

Первая половина этого фильма представляет собой вариацию того же сюжета. Удивительно, почему в социальных сетях упорно распространяется сомнительная информация о том, что Тарантино позаимствовал свой сюжет из малоизвестного советского фильма „В сугробах", в то время как сюжетная взаимосвязь с классикой украинского кино лежит на поверхности. Но это – только начало.

Принципиальный вопрос, который не может не мучить украинских зрителей „Омерзительной восьмерки", касается удивительного, портретного сходства отчаянной злодейки Дейзи Домерг – главной женской героини фильма – с Юлией Тимошенко.

Может ли это быть случайностью?

Возможно ли, наоборот, чтобы Квентин Тарантино сознательно сделал свою героиню похожей на лидера фракции БЮТ?

Дженнифер Джейсон Ли в роли Дейзи Домерг. Фото: vox.com

Оба этих предположения одинаково фантастичны. Но факт остается фактом: в некоторых эпизодах фильма изможденная, избитая Дейзи Домерг выглядит точь в точь как на иконических тюремных фотографиях Юлии Тимошенко, которые в свое время облетели весь мир.

На самом деле, найти объяснение этому довольно просто. Известно, что Квентин Тарантино всю жизнь вдохновляется образами из глобальной визуальной культуры – не в последнюю очередь, образами жестокого обращения с женщиной.

Вполне возможно, что образы жестокого обращения с Юлией Тимошенко, растиражированные мировыми медиа, не обошли его стороной.

Так или иначе, аналогия между Дейзи Домерг и Юлией Тимошенко задает неожиданный ракурс не только для понимания фильма, но и для взгляда на украинскую политику вообще.

„Омерзительная восьмерка" состоит из семи мужчин и одной женщины, но именно вокруг этой женщины вращается сюжет фильма.

Мужчины в „Омерзительной восьмерке" примерно делятся на тех, кто считает, что с Дейзи Домерг нужно покончить, поскольку она – исчадие ада; и тех, кто готов фанатично сражаться с ее противниками до самого конца.

Примерно так, в примитивной форме, можно представить взаимоотношения украинского политикума и Юлии Тимошенко на протяжении большей части ее политической карьеры.

Вопрос, который остается открытым в случае Юлии Тимошенко – и который Тарантино уверенно ставит в своем фильме, – касается причины того, почему в мире, подчиненном воле брутальных, одержимых властью и насилием мужчин, именно женщина вызывает такое безумное противостояние?

Связано ли это с определенными качествами конкретной женщины? А может быть, мужчины либо не могут простить женщине посягательства на их „естественную" роль, либо оказываются настолько заворожены этим посягательством, что превращаются в слепых исполнителей ее воли?

Но наибольший интерес – вне курьезных аналогий с Юлией Тимошенко – представляет собой любопытный раскол в стане заклятых врагов Дейзи Домерг.

Некоторые из них задаются вопросом: почему бы просто не пристрелить ее в любой удобный момент, – в то время как герой Курта Рассела настаивает на том, что Дейзи Домерг необходимо передать в руки правосудия и подвергнуть справедливому суду, который непременно приговорит ее к казни через повешение.

Дело в том, что "Омерзительная восьмерка" – это фильм о рождении общества из духа междуусобной войны.

Как известно, общество начинает существовать лишь в тот момент, когда прекращается основополагающая „война всех против всех", то есть – когда отправление насилия полностью переходит в руки государственного аппарата.

Действие фильма Тарантино происходит спустя годы после формального окончания Гражданской войны в США – но война всех против всех, без сомнения, продолжается. Лучше всего это видно на примере встречи персонажа Сэмюэла Л. Джексона, который воевал вместе с другими восставшими рабами, и фанатичного конфедерата в исполнении Брюса Дерна.

Без сомнения, эта коллизия когда-нибудь, после войны, должна будет найти отображение и в украинском кино.

Благодаря Квентину Тарантино, представить себе ее теперь очень просто. Допустим: во время снежной бури, в горной колыбе неподалеку от Драгобрата случайно находят прибежище ветеран батальона „Шахтерск" и бывший боец подразделения „Призрак", который пустился в бега…

Остальное можете додумать сами.