Джаз новый, старый и всегда новый

Неизбежна проблема выбора: не только идти или не идти, но и куда идти. Хотя, к счастью, в некоторых случаях выбирать не приходится.

Последняя неделя ноября отмечена двумя именно такими "безальтернативными" концертами (что, впрочем, нисколько не умаляет достоинств концертов, обойденных вниманием здесь).

Джаз в поисках

24-го ноября в центре "Мастер-класс" состоялся очередной концерт в рамках цикла Алексея Когана "Тема с вариациями. Live" на тему или, так сказать, особую концептуальную подтему "Джаз плюс классика".

В первом отделении "В поисках Шопена" на сцену вышли киевские музыканты - Наталья Лебедева (ф-но), Константин Ионенко (бас-гитара), Алексей Фантаев (барабаны).

Выбор классики как основы для джазовых импровизаций, несмотря на уже долгую традицию и законность такого формата, по-прежнему предполагает особую ответственность (хотя бы уже потому, что с точки зрения классической музыкальной культуры такой подход, мягко говоря, произвол).

В данном случае ответственность увеличило то обстоятельство, что тема "Джаз плюс Шопен" уже хорошо знакома киевским любителям джаза.

Можно вспомнить польского пианиста Лешека Можджера, представившего в Киеве "шопеновскую" программу почти ровно два года назад (в ноябре 2008 года), или совсем недавний августовский концерт польского трио Анджея Ягодзинского здесь же в "Мастер-классе".

Традиция обязывает. Таким образом, перед киевским трио стояла задача найти "своего" Шопена, с которой они прекрасно справились, выбрав, так сказать, сдержанный минималистский подход.

Музыканты пошли путем не свободных индивидуальных импровизаций (практически постоянно звучало все трио), а проявили изобретательность прежде всего в аранжировке и ансамблевом развитии шопеновских мотивов.

"Образ Шопена" трио Лебедевой-Ионенко-Фантаевой явно оказался убедительным для публики (и, видимо, не только киевской, поскольку программа незадолго перед этим была с успехом апробирована перед польской аудиторией, наверняка отличавшейся особой требовательностью по понятной причине).

Во втором отделении джазовые поиски в области классики с тематической программой "В поисках Даргомыжского" продолжили музыканты из Санкт-Петербурга - Андрей Кондаков (ф-но, перкуссия (!)), Вячеслав Гайворонский (труба, декламация (!)), Владимир Волков (контрабас), уже давно и хорошо известные в Киеве, в особенности Владимир Волков в силу регулярных приездов группы "Аукцыон".

Здесь также была своя особая интрига. В отличие от киевского трио, которому предстояло отыскать свой ракурс в уже устоявшейся джазовой теме, выбор петербуржцев отличался едва ли не революционностью.

Обычно джазовые музыканты, обращаясь к классике, предпочитают инструментальную, а чаще всего, фортепианную музыку. В этом смысле питерцы выбрали совсем "неджазового" композитора, причем выбрав из его творческого наследия... романсы. Проще говоря, инструментальные импровизации на темы вокальных произведений, которые к тому же по большей части не на слуху.

При этом - опять же в отличие от уважительного минимализма киевлян - подход питерцев к своему объекту, пожалуй, уместно назвать вдохновенным, изобретательным и высокопрофессиональным... хулиганством. Чего они, впрочем, и не скрывали, назвав все это "вывертами" и выразив надежду, что Александр Сергеевич их, наверное, простил бы.

С первых же тактов стало ясно, что музыканты - и это было вполне прогнозируемо - припасли для зрителей то, что обычно называют авангардной музыкой. Мог бы даже возникнуть вопрос: а при чем тут и почему вообще Даргомыжский? - если бы успел. Потому что очень скоро стало ясно, что очень даже при чем.

Оказалось, что романс с его короткой сюжетикой создает замечательный литературно-музыкальный синтез, поскольку обеспечивает простенькую драматургическую основу в воображении слушателя для рассыпающегося, с трудом собирающегося и вновь рассыпающегося хаоса авангардных импровизаций.

Причем нередко для того, чтобы подготовить ожидания или уже после импровизации дать пищу воображению, достаточно одного названия (впрочем, в некоторых случаях Гайворонский, отрываясь от мундштука трубы, успевал еще и весьма своеобразно декламировать текст).

Как правило, тема получает юмористический поворот, и полный текст был бы даже лишним. Судите сами: "Влюблен я, дева-красота", "Мне грустно", "Моя милая, моя душечка", "Ножки", "Кудри" или, того лучше, "Каюсь, дядя, чёрт попутал".

Такой литературно-джазовый синтез продолжает, мне кажется, линию, начатую замечательным проектом "Пушкин-джаз", придуманным русским писателем Андреем Битовым в содружестве с квартетом питерских музыкантов (и, кстати, Владимир Волков был в их числе!). Проектом, казавшимся уникальным, поскольку декламация черновиков Пушкина под авангардные импровизации не предполагает продолжения, кроме самого себя.

Кондаков, Гайворонский и Волков в поисках Даргомыжского, а точнее даже вместе с Даргомыжским, пожалуй, нашли целое пространство для новых джазовых поисков.

На волне бразильской музыки

28 ноября в большом зале консерватории господствовала традиция, уже прочная, хотя и не слишком давняя, но которая, кажется, никогда не состарится. В рамках цикла "Музыкальный Джазовый Абонемент", в сентябре отметившего свое пятилетие, состоялся концерт "Бразил босса нова фест".

Это уже не первое пришествие самба-джаза в Украину. В декабре 2009 года МДА организовывал серию концертов "Бразил Боссанова Джаз Фест", посвященных босса-нове и Антонио Карлосу Жобиму.

На сей раз организатор и постоянный участник проекта басист Аркадий Овруцкий пригласил нью-йоркских музыкантов, в основном выходцев из Бразилии и преимущественно исполнителей самба-джаза, некоторые из которых уже знакомы киевским любителям джаза по концертам минувших лет.

Вместе с Аркадием Овруцким на сцену вышли барабанщик Дудука Да Фонсека (для которого это уже четвертый визит в Украину), пианист Хелио Алвеш (принимавший участие в концертах в декабре 2009 года), Джордже Континенчино (флейта, тенор-саксофон), Крейг Хенди (альт-саксофон, флейта).

Все вместе - "Sounds of Brasil", поскольку именно так назывался совместный альбом, объединивший всех музыкантов, который посетители концерта могли приобрести тут же с автографами. В концерте прозвучали две композиции авторства Аркадия Овруцкого из этого нового проекта.

Впрочем главным действующим лицом на сцене в этот вечер был бразильский вокалист, гитарист и композитор Фило Машадо, которого без преувеличения можно назвать живым воплощением духа босса-новы.

В основном звучала "классика": No More Blues, Girl from Ipanema, One Note Samba Антонио Карлоса Жобима, Mas Que Nada Жорже Бен Жора и другие "хиты" бразильской музыки, в число которых органично попала Take Five Пола Дезмонда.

В основном музыканты работали на солиста, а еще вернее на босса-нову, поскольку индивидуальные импровизации были краткими и призваны были взвинтить основной танцевальный ритм. (Впрочем, не могу не отметить пару блестящих соло пианиста Хелио Алвеша, оставивших желание услышать его в более пространном формате).

Тон же задавал Фило Машадо который не только исполнением, но и всем сценическим поведением наглядно показал, что самбу можно исполнять не только голосом или с помощью инструмента, но и жестом, выражением лица и т.д.

Словом, самба - это, прошу прощения за тривиальность, мироощущение и способ существования - что естественно для музыки, которой обязан своим существованием бразильский карнавал, - и это мироощущение крайне заразительно.

Фило Машадо не пришлось дважды приглашать публику к тому, чтобы поддержать его вокальные идеи (как тут не вспомнить концерты Эла Джерро и Бобби Макферрина) и даже поупражняться в скэте.

О качестве праздника лучше всего свидетельствует желание унести с собой его кусочек, и затянувшаяся автограф-сессия, которую безуспешно пытались поторопить "хозяева" помещения, миганием света напоминая о том, что пора и честь знать.

Впрочем, как пообещал Аркадий Овруцкий, фестиваль бразильской музыки не кончается и уже в январе нас ждет продолжение.