Не воспринимайте гостей как потенциальных нарушителей – эксперт о новой роли музеев в обществе

Еще в 1960-х известный голландский куратор Виллем Сандберг писал о том, что пора отказаться от старого понимания музея как пространства с постоянной экспозицией и четкими ограничениями. В музее, говорил Сандберг, вы должны чувствовать себя так, будто прямо у стен, на которых висят картины, можно играть в пинг-понг.

Музеи также могут стать местом для диалога, что крайне важно для Украины с ее непростой историей. Об этом говорили и участники профильной школы, проведенной Центром городской истории во Львове.

Музейщики из Украины, Польши, Беларуси, Грузии и России учились создавать экспозиции. Центральной темой была жизнь евреев во Львове в ХХ веке.

Дело в том, что в городе их проживало действительно много, но репрезентации еврейской культуры на карте музеев Львова до сих пор нет. Поэтому участникам школы было предложено разработать такую экспозицию. Основам и премудростям современного музейного подхода студентов обучали эксперты со всего мира.

Одним из преподавателей была Людмила Гордон из США. Она работала над созданием таких проектов как Еврейский музей в Москве, Музей Ельцина в Екатеринбурге и Музей прав человека в Виннипеге.

Воспользовавшись случаем, УП.Культура поговорила с Людмилой Гордон о том, что такое современный музей и как говорить о "неудобных темах".

О музее в современном обществе

Современный музей для меня – это музей, куда хочется прийти современному молодому человеку. Убеждать, что "музей – это модно" не нужно. Нужно просто это увидеть хотя бы раз, или показать.

Людила Гордон на летней школе во Львове. Фото с фб-странички школы

Рассказывать о том, как музеи становятся современными и модными, наверно, лучше всего, показывая очень современный и очень модный Музей кино в итальянском Турине.

Все больше музеев стремятся жить в ритме и миропорядке XXI века, и кураторы ищут новые неординарные приемы для привлечения интереса к их музеям.

Например, как сделать Британский музей, один из старейших музеев мира, модным и популярным у современной молодежи?

Директор музея пригласил известную инди-поп группу на археологическую выставку, музыканты исполнили в строгих залах одну из их популярных песен "Помпеи", клип на Youtube посмотрели, по меньшей мере, 2 миллиона человек, увеличив таким образом аудиторию Британского музея.

Конечно, есть определенные традиции, которые не стоит менять, как в случае с небольшими мемориальными музеями.

Например, во Львове есть мемориальный музей Ивана Франко. Это его дом, где он жил с семьей, в некоторых комнатах сохранилась мебель и обстановка, до сих пор цветет сад, который высадил Франко, как только там поселился.

По преданию, у входа в дом по-прежнему растет груша, посаженная писателем. Старое грушевое дерево действительно приветствует посетителей музея. Для меня такого рода музеи очень ценны.

О роли музеев

Создание музейной экспозиции – это всегда многосложный процесс, плод творения большой команды, результат совместной работы многих специалистов. Разработка исторической экспозиции требует особой ответственности и готовности говорить о разных нарративах, отражающих разные углы зрения.

Профильная летняя школа, проведенная Центром городской истории во Львове. Фото с фб-странички школы

Музей – это не место для одномерной интерпретации "ты хороший, он плохой". Умные музейные экспозиции должны стремиться представить исторические факты и материалы с максимальной точностью, объективностью и этической корректностью.

Есть вещи, говорить о которых трудно. Такие темы часто предпочитают не озвучивать вообще, обсуждая их за закрытой дверью.

Практический опыт показывает, что замалчивание больных тем лишь способствует накоплению непонимания. Подобные вещи часто прорываются в самый неожиданный и нехороший момент.

Напротив, озвученная проблема становится частью общественного обсуждения, и тем самым снижается градус накопившегося напряжения.

К сожалению, в постсоветском ментальном пространстве многие по традиции избегают говорить о сложных и спорных темах и не дают поднимать их другим.

Очень часто подобные опасения исходят от людей, которые не отошли от синдрома тотальной цензуры, десятилетиями давлевшей над обществом при советской власти. Это было внедренное в душу и мозг знание, что и как надо или не надо говорить, чтобы предупредить проблемы, избежать беды, не угодить в тюрьму.

Лекция Людмилы Гордон во Львове. Фото с фб-странички профильной летней школы

Казалось бы, достаточно всего лишь не родиться в СССР, чтобы не чувствовать на себе горб осторожности и страха, давивший на советские поколения.

Тем не менее, удивительно, но наследие государственной цензуры и несвободы слова и мнения до сих пор время от времени проявляется в позиции современного поколения, даже юных людей, в виде бдительной самоцензуры.

Свобода – это не только политическое понятие. Во многом – это внутреннее состояние. Участники школы в Центре городской истории во Львове были очень свободными людьми, готовыми поднимать спорные темы и обсуждать сложные исторические события.

О собственном опыте

Мне очень повезло, когда меня пригласили работать в команде, создававшей Еврейский Музей и Центр Толерантности в Москве. Это был весьма необычный опыт.

Для разработки экспозиции Еврейского Музея в Москве была выбрана американская компания Ральф Аппельбаум Ассошиэйтс, крупнейшая в мире компания музейного планирования и дизайна, которая проектировала многие известные музеи, такие как Музей Холокоста и Музей Журналистики в Вашингтоне.

Еврейский музей и Центр толерантности в Москве. Фото с фб-странички музея

РАА разработали концепцию и контент российского Еврейского музея, смонтировали и установили постоянную экспозицию.

До открытия Еврейского Музея там не было ни структуры, ни сотрудников, ни директора, ни исследователей. По сути, эта экспозиция была создана в Нью-Йорке и доставлена в нужное место в назначенное время.Одним из самых значимых факторов для меня является тот факт, что этот большой музей открыт теперь в центре Москвы, бывшей в советское время столицей СССР, где антисемитизм был частью государственной политики.

Моя работа заключалась в том, что я занималась историческими изысканиями и поиском материалов в архивах, собирая базу для создания визуального ряда экспозиции и документальных кинопрограмм. Для меня эта работа стала своего рода новой ступенью образования, моим личным университетом.

Еврейский музей и Центр толерантности в Москве. Фото с фб-странички музея

Когда создатели работают над исторической экспозицией, то берут на себя ответственность за каждый факт, каждый экспонат, каждую дату, даже интонацию. К каждому тексту, будь то описание зала или подпись под фотографией, надо относиться как к слову, выбитому в камне. Авторы должны стремиться вложить в тексты максимально проверенную и взвешенную информацию, помня об ответственности всей команды и музея в целом.

Среди музеев, в создании которых я принимала участие, Президентский музей Бориса Ельцина в Екатеринбурге оказался наиболее активным и востребованным музейным центром в культурном, социальном и политическом плане. Центр стал своего рода свободной зоной общественных дискуссий.

Создание Президентского музея в Екатеринбурге – это опыт, заимствованный из американской традиции. В середине ХХ века президент Франклин Рузвельт предложил, чтобы каждый уходящий президент передавал государству свой архивный фонд, материалы которого становятся доступны исследователям и широкой публике.

Президентский Музей Бориса Ельцина в Екатеринбурге. Фото с фб-странички музея

По традиции эти коллекции называют президентскими библиотеками, хотя они включают и архив, и музейную экспозицию, и исследовательский центр. Президентские библиотеки, как правило, открываются в городах и штатах, откуда родом соответствующие президенты.

Экспозиция Музея Ельцина открывается аллегорическим Лабиринтом, рассказывающим о российской истории ХХ века, начиная с Первой мировой войны и заканчивая Перестройкой.

Эта галерея является предпосылкой к центральной экспозиции, концепция которой сформулирована как 7 дней создания новой России, то есть 7 ключевых событий с конца 1980-х и до отставки президента Ельцина в 1999, когда в новогоднюю ночь, поздравляя сограждан по телевидению, он сказал: "Сегодня в последний день уходящего века я ухожу".

Президентский Музей Бориса Ельцина в Екатеринбурге. Фото с фб-странички музея

Этому эпизоду посвящен отдельный зал, в котором находится подлинная мебель и обстановка кремлевского кабинета Ельцина. Эта инсталляция – пример эффективного музейного приема театрализации экспозиции и погружения в идентичность атмосферы.

В музеях сейчас очень важна театрализованность и драматургия экспозиции. Залы не могут больше состоять лишь из витрин и стеклянных стеллажей с экспонатами.

Экспозиция Музея Ельцина, конечно, уделяет много внимания его личности и наследию, но в не меньшей степени, она рассказывает о трудных и неоднозначных моментах 1990-х.

Например, о Чеченской войне. Эта тема раскрыта в музее с максимальным уважением к участникам событий и погибшим в этом конфликте, с пониманием, что виновниками войны были политики, а жертвами – простые люди с той и другой стороны. Эта экспозиция показывает, что такое война для обычных людей, для солдатских матерей, для приграничных сел.

В экспозиции много мультимедийных инсталляций. Но, что интересно, по рассказам многих, особенное впечатление производит одна простая комната. Она рассказывает о попытке путча в августе 1991-го, после которой произошел распад Советского Союза.

Летняя школа в Пространстве синагог во Львове

Это реконструкция советской квартиры, войдя в которую посетитель оказывается в обстановке 19 августа 1991: комната с узнаваемой советской мебелью, стандартной стенкой и телевизором. По телевизору идет показ балета "Лебединое озеро". Для тех, кто жил при советской власти, нескончаемый показ классического балета означал сигнал о смерти руководителя страны.

В комнате звонит телефон (аппарат 1990-х). Посетителя приглашают снять трубку. Из трубки слышна запись телефонных разговоров, которыми обменивались в то утро тысячи людей, звоня друг другу с вопросом: "Что произошло? Умер?" В ответ – недоумение, сомнения и рассуждения что делать.

В то утро никто ничего не знал. Была полная информационная блокада. Телефонные разговоры воссозданы по многочисленным воспоминаниям и инсценированы актерами.

Об украинских музеях

Я бывала во многих украинских музеях. Мне очень нравится Национальный художественный музей Украины. Там есть динамизм и заряд творческой энергии, они часто организуют новые выставки и делают это креативно. Каждый раз, когда приезжаю в Киев, иду туда.

Еще мне нравится Мыстецкий Арсенал. Мне кажется, что появление такого рода музейного комплекса в Украине – это большой шаг в развитии и привитии в Украине понимания того, что такое современный музей. Это привлекающее широкую публику выставочное пространство.

Многие мне говорят, что Арсенал – это не музей. Я на это отвечаю, что первая известная из античности музейная галерея – Пинакотека в Афинах – являлась как раз такого рода обширным пространством, предназначенным для выставления и обозрения художественных работ.

Президентский Музей Бориса Ельцина в Екатеринбурге. Фото с фб-странички музея

Сегодня музеи – это популярное поле деятельности и времяпрепровождения в Европе, Азии, Северной и Южной Америках. Уверена, что скоро так будет в Украине.

Что отличает украинские и западные страны в музейном деле? В первую очередь, отношение к музеям в общественном сознании и государственных структурах.

В Украине во многих случаях музей – это территория государственного контроля, влияния, финансирования. В западном мире музей – это по большей части независимое от государственных чиновников явление.

В одних странах государственное финансирование музеев традиционно играет центральную роль, в других случаях – важнее креативность и предприимчивость музейных руководителей, в третьих – акцент ставится на так называемые blockbuster выставки, приводящие в музей толпы посетителей; в четвертых – фундаментальную роль играет поддержка меценатами и общинами-спонсорами.

Например, в финансовой поддержке Музея Polin в Варшаве участвуют три главных спонсора: государство, город, еврейская община. В Америке в деятельности музеев, равно как и в деятельности общественных и гражданских организаций, огромную роль играют меценатство и фандрейзинг.

Еврейский музей и Центр толерантности в Москве. Фото с фб-странички музея

Фандрейзинг – это тяжелая целенаправленная работа, на которую приходится тратить много сил, но при этом она же стимулирует музейных кураторов следить за современными тенденциями и создавать выставки, актуальные для широкой публики.

Но, повторяю, корень перемен в музейном мире не в финансировании, а в отношении к музеям и к их роли в обществе, открытости и готовности музеев к публичному разговору.

Украинским музеям важно перестать быть закрытым пространством, прежде всего – ментально. Не надо воспринимать приходящих в музей людей как потенциальных нарушителей порядка. Посетители приходят в музей за новым знанием, новым опытом, и все чаще с желанием стать частью музейного процесса и общественной дискуссии.

Музеи сегодня стали центром не только культурной, но и общественной энергии. Активным людям очень нужно публичное пространство, где они могут выражать свое мнение и высказывать свои идеи. Музеи становятся подобным местом тогда, когда к ним есть интерес.

Еврейский музей и Центр толерантности в Москве. Фото с фб-странички музея

Если отойти от отношения к музеям как к каналу пропаганды и создавать экспозиции, посвященные спорным и даже дерзким темам, в такие музеи потянутся потоки посетителей.

Для расширения музейной аудитории также очень важна работа кураторов по подготовке новых выставок, чтобы как можно чаще открывать новые темы и привлекать новых посетителей. Нет сомнения, что в экспозиции, простоявшей нетронутой, скажем, последние 25 лет, происходит застой музейного пространства.

[L]Я не вижу большой разницы между Мыстецким Арсеналом и подобного рода музейным комплексом в Америке.

Наоборот, в них много общего: серьезные финансовые ресурсы и креативные кураторы.

Из заметной разницы между музейными залами в Украине и на Западе – разный подход к соблюдению порядка.

В Украине традиционно в каждом зале по бабушке на протертом стуле, в зарубежных музеях – это чаще мужчины среднего возраста, которые стоя обозревают несколько соседних залов. Или эта функция и вовсе доверена камерам наблюдения.

Оксана Семеник, специально для УП.Культура

Титульное изображение и фото обложки: Еврейский музей и Центр толерантности в Москве