Кинопремьеры недели. Восхождение

С 1 мая на украинских экранах демонстрируются: драма "Голгофа" Джона Майкла МакДонаха и комедия "Другая женщина" Ника Кассаветиса.

Голгофа / Calvary

Режиссёр: Джон Майкл МакДонах
В ролях: Брендан Глисон, Крис О’Дауд, Келли Райлли, Эйден Гиллен, Дилан Моран, Исаак Де Банколе, М. Эммет Уолш, Мари-Жозе Кроз, Донал Глисон, Дэвид Уилмот
Жанр: драма
Страна: Ирландия-Великобритания

Я не в опасности, я просто близок к смерти.
                 Т.С.Элиот, "Убийство в соборе"

Второй фильм Джона Майкла МакДонаха проходит в маркетинговых разнарядках по ведомству  "чёрной комедии". Между тем, уровнем психологического драматизма и пристальным вниманием к наиболее неприглядным сторонам человеческого бытия "Голгофа" вполне сопоставима с самыми мрачными пьесами о глухой ирландской провинции и её обездоленных, невежественных, одиноких, беспросветно несчастных обитателях, написанных братом Джона Майкла, популярным драматургом и кинорежиссёром Мартином МакДонахом.

Но при этом отличается от них своим жизнеутверждающим пафосом - тем парадоксальным оптимизмом, который является характерной чертой христианства.

Если главным героем дебютной картины МакДонаха "Однажды в Ирландии" выступил весьма необычный провинциальный полицейский, который употреблял наркотики, спал с проститутками, знался с ИРА, но в нужный момент становился грудью на защиту правопорядка, в центре "Голгофы" - провинциальный священник, столь праведный, что, как заметил один из героев, "невольно задумываешься - что он скрывает?".

Но, несмотря на свою праведность (а, скорее, благодаря ей), отец Джеймс Лавелл оказывается куда большим аутсайдером в своём приходе, чем сержант Джерри Бойл из "Однажды в Ирландии" - среди вверенных его попечению земляков.

В одной из первых сцен "Голгофы", во время обряда Святого Причастия, мы видим одного за другим прихожан скромной деревянной церкви отца Джеймса, среди которых, как покажут дальнейшие события - включающие среди прочего и сожжение самой церкви, - едва ли отыщется хотя бы один добрый католик.

Ещё раньше, на исповеди, некто рассказывает отцу Джеймсу, что в детстве его насиловал священник, и далее сообщает, что преступный священнослужитель давно умер, но, даже если бы он был жив, что толку мстить, разве на кого-либо может произвести впечатление убийство плохого священника?

Другое, совсем другое дело - убить хорошего, ни в чём не повинного священника, убить такого, как отец Джеймс - вот что сможет потрясти общество, и именно это, сообщает исповедующийся, он и собирается сделать в следующее воскресенье, и предлагает отцу Джеймсу воспользоваться неделей, чтобы привести свои земные дела в порядок.

Эти земные дела в последующие дни и в самом деле требуют безотлагательного вмешательства святого отца. Прежде всего он пытается помочь обрести душевное равновесие своей неожиданно объявившейся дочери - радость зевак, усмотревших в её появлении раскрытие постыдной тайны своего священника, оказывается напрасной, поскольку он стал родителем в результате законного брака, приняв сан после смерти супруги.

Не меньшую заботу он проявляет и в попытках помочь наладить жизнь своим землякам, не просто далёким от представлений о простых и здоровых сельских нравах, но и представляющих собой, называя вещи своими именами, сборище экстравагантных извращенцев, отпетых негодяев и откровенных богохульников.

Впрочем, во всём этом он лишь придерживается своего пастырского долга, продолжает выполнять те обязанности, которым оставался верен и без всякой угрозы смерти.

Но угрожавший Джеймсу человек стал лишь первым в череде тех, кто пытается нарушить его душевный покой.

Фактически, почти каждый персонаж ленты в той или иной мере выполняет функцию искусителя. Дочь, жалуясь на отсутствие отцовского внимания, искушает его посвятить остаток жизни ей и другим близким, достойным его заботы людям, бросив свою неблагодарную, жестокосердную паству.

Насмешки над религией и церковью провоцируют отца Джеймса ответить обидчикам в манере, подобающей скорее ирландскому воину-язычнику, чем ирландскому священнику, а образы чудовищной жестокости и страданий, кажущихся лишёнными всякого смысла, призваны поколебать саму веру героя - словно в подтверждение особой тяжести подобных терзаний священнику помогает пережить их общение с молодой женщиной, потерявшей мужа в результате нелепой автокатастрофы и переносящей своё несчастье без сомнений и ропота.

Но, возможно, главными искусителями отца Джеймса выступают его собратья по сутане, показывающие пример благополучного, лишённого тревог и при этом, конечно же, вполне праведного существования.

Служащий вместе с героем молодой священник в своей манере говорить и одеваться пытается идти в ногу со временем и при этом старательно избегает конфликтов, недоумевая готовности отца Джеймса общаться с самими закоснелыми грешниками, его уверенности в том, что каждый заслуживает шанса на искупление и прощение, а епископ объясняет герою, что угроза убить его по ряду признаков не являлась исповедью и, стало быть, отец Джеймс волен - разумеется, выбор остаётся за ним, - обратиться в полицию, тем более, что он узнал угрожавшего по голосу.

Отец Джеймс отвергает эту праведность фарисейства, малодушную добродетельность тех, кто пытается приспособить церковные установления и собственные религиозные взгляды под окружающую действительность - вместо того, чтобы пытаться изменить окружающую действительность в соответствии с требованиями религии. Он является примером служителя духа Закона - а не его "буквы, что убивает".

Его поступки и суждения глубоко прочувствованы, он не способен на слепое следование догмам и дежурные увещевания, поэтому во многих сценах выглядит откровенно беспомощным, а подчас действует вопреки своему сану, к примеру, когда некоторое время колеблется, не снабдить ли револьвером мечтающего о самоубийстве старика.

Путём к Голгофе для отца Джеймса является не эта недельная хроника объявленной смерти, а сама жизнь в таком месте, которое воспринимается как образ современного общества, чья кажущаяся безопасность может оказаться куда страшнее римских арен для религиозной стойкости христиан, способных, в отличие от героя фильма, увязнуть в ежедневных уступках и отступлениях.

Впрочем, лента МакДонаха свидетельствует и о том, что мир не так уж изменился со времён Христа, ведь праведник, отвергающий требования и священнослужителей, и народных масс, по-прежнему обречён страдать за чужие грехи, давая тем самым "предостережение и урок людям, дабы вернулись они на праведный путь".

Оценка фильма 4,5 из 5

Другая женщина / The Other Woman

Режиссёр: Ник Кассаветис
В ролях: Кэмерон Диаз, Лесли Манн, Кейт Аптон, Николай Костер-Вальдау, Дон Джонсон, Тейлор Кинни, Ники Минаж
Жанр: комедия
Страна: США

Ник Кассаветис известен пристрастием к необычным, подчас несколько вычурным, но всегда запоминающимся сюжетам. Первая в его режиссёрской карьере комедия рассказывает о том, как сильно может повезти некоторым женщинам с любовницами их беспутных супругов.

Карли, дама-юрист лет сорока, преуспевающая в профессиональной деятельности и уверенная в своей привлекательности, но до сих пор не слишком счастливая в личной жизни, полагает, что нашла возлюбленного себе под стать в лице финансиста Марка, своего ровесника, такого же состоявшегося, как она сама, внимательного и нежного.

Проблема в том, что таким же идеальным спутником жизни считает Марка и его законная жена Кейт.

Известие о её существовании кладёт конец романтическим фантазиям Карли - кажущаяся прагматичной и безжалостной, в действительности она обладает внутренним благородством и неколебимыми принципами и не намерена бороться за чужого мужчину.

Однако, вопреки желанию, ей не удаётся и забыть об этой истории, как о страшном сне - Кейт, знакомство с которой стало для Карли весьма неприятным сюрпризом, начинает досаждать ей своим обществом, ведь Карли - единственная из её знакомых, с которой она может поговорить о своей беде, поскольку её привычный круг общения - друзья Марка, которому эта отчаянная домохозяйка полностью посвятила свою жизнь.

Карли пытается отделаться от этого непрошенного, нежелательного знакомства, но совместное возлияние, солидарность разочарованных, одиноких, не ждущих для себя перемен к лучшему людей, а также невольная взаимная симпатия - Кейт восхищается самообладанием и жёсткой хваткой Карли, Карли, напротив, импонирует темперамент и какая-то неукротимая эксцентричность Кейт, - делают своё дело.

Взаимоотношения героинь становятся странным началом странной, но всё-таки прекрасной дружбы, в которой не оказывается лишним и третий - не Марк, конечно, а его очередная пассия, юная блондинка, весёлая и добросердечная. Но, если каждая из героинь приобрела двух верных подруг, неверный Марк обзавёлся тремя врагами, весьма решительно настроенными превратить его жизнь в кошмар.

В повествовании авторам нередко изменяет хороший вкус, как и героиням фильма (для которых, заметим, этот промах куда простительней, чем для авторов), в череде своих способов мщения подкармливающих Марка то женскими гормонами, то слабительным.

Однако Кассаветису и его актрисам удалось создать по-настоящему выразительные, симпатичные образы, к тому же его фильм, несмотря на провокативную завязку, подкупает каким-то трогательным утверждением традиционных ценностей и гротескным, но достаточно правдивым изображением проблем, с которыми вынуждены сталкиваться женщины в современном обществе якобы восторжествовавшего феминизма.

В этом смысле Марк представляется собирательным образом мужчин, воспринимающих самоотверженную преданность жён как естественную покорность домашних служанок, умных деловых женщин - как прекрасных собеседниц и любовниц, с которыми было бы опасно вступать в серьёзные отношения, а юных привлекательных особ - как доказательство законного права настоящего самца на непритязательное развлечение.

Хотя подобным людям было бы куда удобнее жить во времена, предшествовавшие повсеместному распространению закона о собственности замужних женщин, и в наши дни они чувствуют себя вполне неплохо, пока инстинкт не подводит их в выборе жертв - фильм Ника Кассаветиса показывает, что случается в подобных случаях.

Оценка фильма 3,5 из 5

Между тем фестиваль "Британский театр в кино" в кинотеатре "Киев" продолжится постановкой одного из наиболее прославленных и знаковых произведений, посвящённых "женскому вопросу".

Фото relax.ngs55.ru

"Укрощение строптивой" Уильяма Шекспира воспринимается многими как драматургический памятник мужскому шовинизму, заставляющий краснеть иных поклонников великого поэта, создававшего столь выразительные образы сильных женщин, неколебимо отстаивавших своё человеческое достоинство (как заметил однажды Уистен Хью Оден, единственное, что могло бы спасти пьесу - если бы Катарина, после своего исполненного покорности финального монолога, схватила табурет и расколотила его об голову Петруччо).

Однако, при всех благотворных переменах положения женщины, шекспировская комедия продолжает привлекать аудиторию неотразимо обаятельным столкновением двух полнокровных характеров, столкновением достойных друг друга женщины и мужчины, отважных, дерзких и жизнерадостных, где "укрощение строптивой" станет лишь первой битвой в войне, которая позволит Катарине и Петруччо провести совместную жизнь бурно и счастливо.

Постановку, показ которой пройдёт 6-го мая, осуществил "Глобус", созданный в честь (и в соответствии с внешним видом и особенностями планировки) елизаветинского театра, к труппе которого принадлежал сам Шекспир.

Фото kinopoisk.ru