Тренеры украинцев из Cirque du Soleil: Цирк либо вымрет, либо начнет уважать публику

Может ли существовать цирк без животных, глупых шуток и предсказуемых фокусов? Юрий и Наталья Поздняковы делают всё для того, чтобы мог.

Всю свою жизнь они посвятили цирковому искусству. Когда-то выступали сами. Теперь уже несколько десятилетий подряд растят новое поколение артистов.

Их выпускники работают не только в легендарном Cirque Du Soleil, но и в швейцарском Knie, немецком Roncalli, американском The Big Apple Circus, в украинском "Кобзове" и в Национальном цирке.

Наталья Позднякова. Фото: Дмитрий Ларин

Юрий и Наталья – сторонники умных шоу. Они мечтают о том, чтобы в Украине появился цирк, который будет не только развлекать, но и подталкивать к размышлениям. Правда, по словам Поздняковых, для такого проекта пока нет ни денег, ни зрителя.

УП.Культура отправилась в Киевскую академию эстрадного и циркового искусств, где Юрий преподает жонглирование, а Наталья – эквилибристику, чтобы расспросить, почему цирк теряет популярность и как вести себя артисту, который упал, выходя на манеж.

Юрий Поздняков. Фото: Дмитрий Ларин

– Когда-то существовал газетный штамп о том, что советский цирк – самый лучший в мире. И на самом деле, среди артистов этого жанра были настоящие звезды. В профильные училища, если верить словам ветеранов цирка, были сумасшедшие конкурсы. Как сейчас обстоят дела? Является ли популярной среди абитуриентов эта профессия?

Юрий Поздняков: Да, цирк был любимым зрелищем миллионов. Но тогда в цирковое искусство приходили не только фанаты и энтузиасты – для некоторых это было способом выезжать заграницу, увидеть мир за "железным занавесом". С той же целью иногда шли в балет, в ансамбль Вирского.

Вспомните еще, что и географически территория выглядела иначе: огромный СССР – из Норильска, из Якутска приезжали в Киев, наша цирковая школа славилась всегда.

С тех пор СССР распался, современная Украина также потеряла часть территорий, где были прекрасные студии. Вполне естественно, что конкурс в Киевскую цирковую академию значительно упал – скажем, на 20 мест на курсе претендуют 40-42 человека.

Но спрос существует, в том числе среди иностранцев. В этом году мы впервые начали принимать их на обучение, сейчас совершенствуем эту программу.

Юрий Поздняков в зале для тренировок. Фото: Тарас Поздняков

– Согласны ли вы с мнением, что цирк теряет популярность?

Юрий Поздняков: Популярность действительно теряется. Этому поспособствовала неокупаемость расходов цирка, которая заставляет экономить на артистах в ущерб качеству: предпочитают брать актеров с двумя, а то и с тремя номерам, что физически для выступающего очень сложно.

Влияние оказали также маленькие цирки-шапито, которые демонстрируют много непрофессиональных программ. Чтобы выжить, шапито должно содержать многофункциональных людей: грубо говоря, артист должен и выступать, и попкорн продавать, и машину водить. Так теряется профессионализм.

Еще важно понимать, что талантливых украинских артистов, выпускников, сразу забирают за границу. А почему бы и не взять: молодой, красивый, стоит недорого – потому что сам не знает, сколько на самом деле стоит. Это способствует падению уровня цирка.

Наталья Позднякова со студентами. Фото: Тарас Поздняков

– В последнее время о цирке вспоминают в контексте жестокого обращения с животными…

Юрий Поздняков: Я тоже считаю насилием над животными то, что мы видим в некоторых цирках, хоть и проработал там много лет. Есть такой грешок у шапито: там позволяют себе замотать скотчем пасть крокодилу, не покормить животное, тогда оно становится податливым, с ним можно делать всё, что угодно. Это издевательство.

Дрессура должна быть высококлассной, гуманной, как в итальянском цирке, как в украинском "Кобзове", когда работали наши знаменитые дрессировщики Людмила и Владимир Шевченко.

Существует и другая сторона медали – куда сейчас девать цирковых животных? Выпустите такого тигра в природу – и он тут же погибнет.

Я бы дал возможность цирковым животным доработать, а новых не брал бы: некоторые дрессировщики слишком привязаны к своим подопечным, разлука для них может обернуться трагедией. Подчеркну, что это мое личное мнение.

Фото: Тарас Поздняков

Наталья Позднякова: В советском цирке были предусмотрены дотации для животных, большие деньги шли на то, чтобы их содержать. Сейчас, к сожалению, всё ложится на плечи дрессировщика. Не все из них могут справиться. Поэтому Cirque du Soleil отказался от животных и берет театрализацией, а также техническими возможностями.

Юрий Поздняков: Животные должны находиться в естественной среде. Если они не там, нужно создавать для них хорошие условия. Своему коту дома я позволяю делать всё.

Фото: Тарас Поздняков

– В британской газете The Stage писали, что Киевская цирковая академия является синонимом выдающегося мастерства. Это качество осталось с советских времен или существуют секретные наработки современных украинских педагогов?

Юрий Поздняков: Это киевская школа. Грубо говоря, с советских времен мы нарушали статут учебного учреждения. Это заключалось в том, что мы всё время выходили за рамки положенного, творили.

Наша обязанность – выпускать исполнителей. Студент мог бы просто выйти на экзамен в спортивном костюме, отработать учебный номер, получить оценку и уйти.

Для нас этого недостаточно – мы готовим номера с полной сюжетной линией, заморачиваемся с костюмами, стараемся дать больше, поэтому в основном студенты выпускаются с номерами, готовыми для работы в манеже и на сцене.

Такой подход приносит результаты. Трое парней из первого выпуска магистров взяли в этом году "Серебряного клоуна" в конкурсе "Новое поколение" на фестивале в Монте-Карло, его еще называют цирковым "Оскаром". Их пригласили принять участие в следующем фестивале, в категории для взрослых.

Вы упоминали о советском цирке. От него в нашем цирке остались не только традиции и высокая школа, но и много мишуры. У нас 50-летние женщины по старинке изображают молоденьких девчонок. Либо выходит дядя, живот подтянул, и играет мальчика.

А ведь можно было бы сделать постановку, соответствующую возрасту – поменять амплуа. Но для этого нужна режиссура, сюжет, костюм, а это уже лишние расходы.

Я люблю высококлассный цирк за то, что он честный. Крис Кремо – известный жонглер приблизительно моего возраста, на сцене не строит из себя юношу, потому что уважает публику.

Современный зритель интеллектуально вырос, не покупается на боа, блестки и длинные ресницы, он видит фальшь! Артист в любом возрасте может выглядеть прекрасно, нужно просто чувствовать время.

Фото: Тарас Поздняков

– Что мешает делать качественные современные цирковые шоу в Украине?

Наталья Позднякова: Когда-то мы общались с кастинговой группой Cirque du Soleil, где работает много выходцев из стран советского союза. Они говорят: "Мы взяли лучших педагогов, взяли за основу театральное искусство, хореографию советского балета и добавили очень много денег". Чтобы появился современный украинский цирк, должно быть финансирование.

Юрий Поздняков: Я сторонник умного цирка, но публика у нас не приучена смотреть серьезные цирковые шоу, контингент – бабушки с внуками. Поэтому, к сожалению, многим легче идти по проторенной дорожке: собачку по барьерчику провести – и детям это неизбежно понравится.

А номера немножко из другого мира, вдохновленные театром, не все готовы воспринимать.

У того же Cirque du Soleil есть представление "Кортео", в котором работают и наши студенты. Оно повествует о похоронах клоуна. Многие мои коллеги не любят Cirque du Soleil, считают его театром, возмущаются: "Что же это за цирк такой, когда там хоронят?". Я же считаю, что история клоуна в "Кортео" подана остроумно, поэтому может заинтересовать людей любого возраста.

Традиционный цирк имеет право на существование. Но, прикрываясь словом "классика", зрителю часто дают некачественный продукт. Нужно готовить публику к тому моменту, когда какой-нибудь меценат захочет вложить деньги в более интеллектуальное шоу.

– Возможно ли цирковому артисту полностью реализовать свои амбиции в Украине?

Юрий Поздняков: Возможно. Украине необходимо бороться за молодых артистов.

Их нужно разбирать сразу после выпуска, пока они еще здесь. Эти дети любят свою страну, ими руководит не только желание заработать. Некоторые поначалу чуть ли не бесплатно готовы выступать, потому что артист не может существовать без аудитории...

По каким-то причинам в штат выпускников не берут. Оно и понятно: если брать, то до пенсии их оттуда не выгонишь. Должна существовать контрактная система, по которой с артистами будут заключать договора на определенные шоу, но это достаточно сложный процесс.

Фото: Тарас Поздняков

Наталья Позднякова: Для цирковых артистов нет преград в том, чтобы работать в любой точке мира. Язык тела понятен всем. Но сейчас работы в Украине для циркового артиста мало.

Юрий Поздняков: Я думаю, что цирк либо вымрет, либо начнет уважать публику, которая, благодаря интернету и телевидению, знает, каким прекрасным может быть цирковое искусство.

Наталья Позднякова: Нет, цирк будет всегда.

– Многие артисты цирка рискуют своим здоровьем, иногда жизнью ради развлечения публики. Это оправдано? Что вы об этом думаете?

Юрий Поздняков: А почему люди лезут на Эверест, причем туда, откуда даже трупы спустить не могут? Потому что есть кураж, фанатизм, любовь. Некоторые люди без этого не могут жить. К тому же, публику в цирке всегда привлекало присутствие экстрима.

– И все-таки хочется понять, как люди оказываются в цирке, почему выбирают именно эту профессию? Расскажите о своих студентах.

Наталья Позднякова: Обычно к нам приходят дети из цирковых студий, из семей цирковых артистов или из спорта. Они знают, чего хотят. Редко попадаются случайные прохожие.

Другое дело, что с 10% поступивших уже через год мы не знаем, что делать: они думали, что цирк – это легко, не были готовы к ежедневному многочасовому труду.

В такой ситуации все зависит от педагога, который направит, объяснит. В процессе тренировок, в перерыве, я рассказываю детям обо всем: о питании, о здоровье, о книгах, о мировых цирках и о том, что можно выпуститься и остаться дома котлеты жарить, – они сами должны выбрать.

Эти 10% мы обычно не отчисляем, они получают дипломы, но становятся не артистами, а, например, преподавателями или выбирают другие специальности, представленные в Академии.

Фото: Тарас Поздняков

Юрий Поздняков: Мы стараемся помогать всем. Но бывают случаи, когда детей приводят в Академию не потому, что они этого хотят. Иногда складывается впечатление, что родители сами мечтают поступить.

Мы стараемся быть честными с теми, у кого нет способностей к цирковым профессиям. Возможно, из этого ребенка получится хороший хирург, историк или филолог – зачем губить ему жизнь?

Наталья Позднякова: Честно говоря, когда человек только заходит в помещение, по нему сразу видно – годится он для нашей профессии или нет.

– То есть вы встречаете не по одежке, а по локтевым суставам?

Юрий Поздняков: Да, и это тоже!

Еще для нас важно к каждому студенту выработать индивидуальный подход. Потому что не могут все одинаково работать. Мы ставим очень высокую планку и работаем с теми, кто хочет работать.

Фото: Тарас Поздняков

– Учите ли вы студентов особенному отношению к телу? Это же их инструмент, причем довольно хрупкий.

Наталья Позднякова: В спорте люди нацелены на результат, а у нас – на профессию. Мы стараемся избегать травм. За 20 лет у меня не было случая, когда кто-то серьезно травмировался.

Юрий Поздняков: К слову, я не приветствую, когда со слишком маленького возраста дети начинают заниматься эквилибристикой. Ребята должны наслаждаться детством, а не убивать организм. В маленьком возрасте нужны щадящие тренировки, в форме игры. Нагрузки посерьезнее можно давать лет с 14.

Наталья Позднякова: Дело в том, что усталость мышц накапливается. Чем раньше начинаешь давать нагрузки, тем раньше организм изнашивается.

– Вы же в профессии много лет, у вас выработался свой почерк, который может делать артистов похожими друг на друга. Как они обретают свою индивидуальность?

Юрий Поздняков: Да, по школьной технике исполнения они могут быть похожи. И обычно для нас это звучит как комплимент.

Фото: Тарас Поздняков

Наталья Позднякова: На первом курсе мы все проходим школу, учимся чистоте исполнения трюка, выходу на трюк. Я к этому очень скрупулезно отношусь. За год я узнаю своих студентов больше, и на втором курсе каждому подбираю индивидуальные трюки. У многих студентов есть свой фирменный, который не исполняет никто. Эти трюки я называю их именами.

В музыке семь нот, а рождаются симфонии, рок-оперы, поп-песни, молитвы. Все зависит от того, в каком порядке их расположить.

– Я была на выпускном экзамене Академии, потом на шоу, посвященном 50-летию вуза, и заметила, что во время выступления не всегда всё получается. Кто-то споткнулся и упал во время выхода на сцену, у кого-то не туда внезапно улетел мяч. Как вы учите студентов переживать такие ситуации?

Юрий Поздняков: Это все из-за волнения. Поэтому некоторые артисты перед выходом на сцену срываются на ком-то, выплескивают эмоции. А у кого-то наступает шок, они уходят в себя. Другие впадают в панику и заражают этим состоянием остальных.

Волнения становится меньше с практикой. Нужно научиться настраиваться на выступление.

Наталья Позднякова: О том, каким должен быть номер, знает только постановщик и сам артист. Мы учим детей: "Ребята, зритель не должен увидеть, что у вас что-то не получилось. Продолжайте работать в том же ритме, думайте на шаг вперед – что можно поменять, как подстроиться под музыку. Импровизируйте, но у номера должно быть начало, середина, и финал".

Все боятся, нужно просто через это пройти, преодолеть себя. Волнение будет всегда.

Фото: Дмитрий Ларин

– Известно, что советский цирк нередко использовали для политической пропаганды. Какая миссия современного цирка?

Юрий Поздняков: Пропаганда здорового образа жизни — здоровья и красоты. Люди ходят в цирк за открытиями, за эмоциями. И он должен это давать.

Кстати, со стороны может показаться, что профессия циркового артиста не требует большого ума. Но я заметил такую вещь: те, кто добивается высот в цирковом искусстве, являются интеллектуально развитыми людьми – и читают, и считают хорошо. Связь существует.

– Мы с вами говорили о трудностях, с которыми приходится сталкиваться в работе. Не наступает ли разочарование в том, чем вы занимаетесь?

[L]Юрий Поздняков: Периодически возникают всякие неприятные чувства, по разным причинам.

Но самое важное, что мы поняли за все это время – нельзя учеников подпускать слишком близко. Потому что потом отрезать слишком больно.

Наталья Позднякова: Они уходят. Первые наши студенты дневали и ночевали у нас дома, мы пироги пекли вместе. Потом, когда они уезжали, уходили из нашей жизни, было очень больно.

Юрий Поздняков: Но с возрастом мы научились прощать.

Наталья Позднякова: И вовремя отпускать.

Александра Гайворонская, специально для УП.Культура