Селин Скьямма: История девочки, которая выдает себя за мальчика

Не то чтобы в современном французском кино тема детства и взросления была ведущей, но память прочно удерживает именно эти фильмы. Они точны, психологически достоверны.

Французского режиссера Селин Скьямма киноманы наверняка помнят по дебюту "Водяные лилии" – истории 15-летней девочки влюбленной в ровесницу – капитана команды по синхронному плаванию.

"Водяные лилии" были отобраны для программы Каннского фестиваля "Особый взгляд", получили премию Луи Делюка и три номинации национальной кинопремии "Сезар".

Во втором фильме Селин, который попал в программу Вечеров французского кино, – "Девчонке-сорванце" (Tomboy) – предлагает погружение в мир 10-летней Лоры, девочки, которая выдает себя за мальчика. "Девчонка-сорванец" получила приз Teddy Берлинале и Гран-при Одесского кинофестиваля.

Селин Скьямма и как сценарист и драматург заслуживает профессиональных комплиментов, но в случае с "Девчонкой-сорванцом", важнее другое – социальное измерение фильма.

Такие фильмы заслуживают куда более широкой аудитории – например, в школах и педагогических институтах и дискуссии.

"Украинская правда. Жизнь" встретилась с Селин Скьямма в Париже для того, чтобы задать несколько вопросов о создании фильма и культуре детства.

Cелин Скьямма: На протяжении нескольких лет в голове крутилась история о девочке, которая выдает себя за мальчика. Меня интересует тема детства, самоощущение в этот период. Фильм о ребенке позволяет несколько по другому подойти к вопросу гендерной идентичности, такая история способна вызвать сильные эмоциональные переживания. С другой стороны, я хотела показать детское желание быть не тем, кто ты есть, а кем-то другим.

- В конце 90-х я видела французскую картину "Моя жизнь в розовом" про мальчика, который мечтает быть девочкой. Его желания вызывают агрессивную реакцию матери, она не в силах принять своего сына таким, какой он есть. Когда я смотрела ваш фильм, думала о том, что мир за эти 15 лет изменился к лучшему, с желаниями таких детей взрослые уже начинают считаться.

- Вы так думаете?

- Для семей с такими детьми жизнь драматична и сейчас, особенно в гомофобных странах, но 15 лет назад, это был ад.

- У меня стояли другие задачи, я не собиралась показывать психологический конфликт родителей, неспособных понять своего ребенка. "Девчонка-сорванец" – события с точки зрения ребенка, в фокусе внимания именно его ощущения.

- Вы, как автор, прежде всего решали художественную задачу, или хотите влиять фильмами на реальность?

- "Девчонка-сорванец" не предлагает зрителю готовое решение, не дает готовых ответов на вопросы. Он их задает. Зритель может пережить историю героев, поразмыслить над ней, и потом, если захочет, сделать выводы.

- Однако вопреки вашей воле моральный месседж в фильме очевиден: родители должны принимать своих детей, даже если их желания кажутся странными.

- Я от него не отказываюсь, но это не является самым главным в фильме.

- В современном западном мире дети – все больше становятся похожи на привилегированную касту: у них есть права, но нет обязанностей. В средневековье ничего подобного не существовало. Что думаете об институте детства?

- Детей считают личностями, чего не существовало еще 50 лет назад. К ребенку нужно относится, как к личности. Уметь входить с ним в диалог. Конечно, с детьми все очень непросто, бывают разные виды отклонений, экстремальные ситуации.

- Съемки детей в кино, как по мне, –это экстремальная ситуация. Как вам удалось с ней справиться?

- У меня было всего 3 недели для того, чтобы найти ребят для фильма. Это очень мало. Пришлось обратится в актерское агентство. Нашла девочку на главную роль Зои Эран и на роль ее сестры Малонн Левана через агентство, остальных детей через друзей-актеров.

Для того, чтобы снимать фильмы с детьми, нужно быть сосредоточенным и действительно этого хотеть, потому что в детях нет ответственности за выполняемую работу. Это естественно. Но кино требует от детей того же, что и от взрослых: нужно текст знать, быть готовым к работе на съемочной площадке.

Трудность в том, что нужно сделать так, чтобы для них съемки были игрой. Игра должна без перерыва продолжаться до тех пор, пока продолжается работа. На съемках с детьми все время нужно было находиться в контакте, чтобы сохранить игровую обстановку.

- Что думаете по поводу экспериментов в Скандинавии, когда детском саду отказываются от гендерной идентичности: нет девочек и мальчиков, а только существа среднего рода.

- Думаю, что скандинавский опыт – это хорошо. Они стараются избежать слишком раннего навязывания гендерных стереотипов. Гендерная идентичность определяется позже – в школе.

- Какие у вас политические взгляды?

- Левые.

- Вспомнился педагогический эксперимент. В 20-е годы в СССР пытались научить дошкольников классовым играм. Педагоги думали, что если в детском саду раздать куклы рабочих, крестьян, капиталистов, священников, то дети начнут играть в классовые игры.

Однако природу перевоспитать не удалось – девочки играли этими куклами в дочки-матери. Мне иногда кажется, что борьба с гендерными стереотипами вместо эмансипации приводит к навязыванию новых стереотипов.

- Думаю, что нужно учить детей коллективной жизни, равенство должно начинаться с самого раннего детства.

Конечно, никто не должен ограничивать детей, девочки и мальчики должны играть в те игры, которые им интересны. Но нужно иметь политическую ответственность, заранее готовить их к жизни в демократическом обществе, где у всех людей равные права.