10 видов из окон, которые спасают детей

Известные украинцы объединились в благотворительном фотопроекте "Вид из окна", чтобы помочь собрать 451 тысячу гривен на девять имплантов (оклюдеров) для детей с врожденными пороками сердца.

Проект воплотился в фотокнигу, в которой собраны фотографии фотографа Марины Карпий из окон украинских художников, спортсменов, музыкантов, журналистов, бизнесменов и общественных деятелей.

Все тексты, сопровождающие фото, написанные самими участниками проекта.

Книга издана лимитированным тиражом. Ее можно будет купить 18-19 июня на благотворительном Кураж Базаре, который пройдет на "Арт-заводе" Платформа ", и заказать на сайте fashion-aid.in.ua.

"Украинская правда. Жизнь" публикует семь историй, которые есть в книге, но с другими фотографиями.

МАРИНА КАРПИЙ,

фотограф

Самый любимый вид на город, вид из родного окна. Это тот Киев, который всегда в моем сердце, где бы я ни была. Широкий, зеленый, такой большой и одновременно маленький.

"Самый любимый вид на город, вид из родного окна", – Марина Карпий

СЕРГЕЙ КУЗИН,

радиоведущий Radio ROKS

На самом деле в окно каждое утро на меня смотрит сонный и зевающий сотнями других окон Киев. Это очень красиво. Мы здороваемся и улыбаемся друг другу. А стоянка... Ее для фото выбрал не я))

"Каждое утро на меня смотрит сонный и зевающий сотнями других окон Киев", – Сергей Кузин

СЕВГИЛЬ МУСАЕВА-БОРОВИК,

главный редактор интернет-издания "Украинская правда"

Мой дом в Крыму стоит на невысокой скале, за ним узкая, пересохшая река, лесополоса и поле. Безграничное и дикое.

Каждый вечер, выходя на балкон своей киевской квартиры, я представляю свое поле в Крыму.

Но вижу детскую площадку, поликлинику, машины скорой помощи.

Я, как Холли Голайтли, которой было хорошо возле Тиффани. Ищу теперь то место, где было бы так спокойно и уютно. Как дома в Крыму. Куда я не могу поехать уже два года.

"Выходя на балкон своей киевской квартиры, я представляю свое поле в Крыму", – Севгиль Мусаева-Боровик

ЛИЛИЯ ПОДКОПАЕВА,

олимпийская чемпионка

Я не всегда просыпаюсь в Киеве. Но я всегда просыпаюсь с мыслью о победе. Я знаю ее вкус. И я знаю ее цену. Поэтому каждый день начинается с работы над собой.

Конечно, значительно приятнее, проснувшись, видеть глаза родных и любимый сад за окном. Но так получается, увы, не всегда. И в такие дни я просто на мгновение снова закрываю глаза и вспоминаю свой любимый вид из окна...

"Не всегда просыпаюсь в Киеве. Но всегда с мыслью о победе", – Лилия Подкопаева

АЛЕКСАНДР РОЙТБУРД,

художник

Просыпаясь утром, днем или вечером, я всегда вижу одно – потолок. Потом я встаю, брожу по квартире, добираюсь до кухни, пью кофе, думаю о жизни и понимаю: нет, ещё не потолок…

Если же говорить об окнах, то в них я вижу Рыбальский мост, кусок Днепра и новостройки, с каждым годом все больше наползающие на горизонт.

Рыбальский мост, кусок Днепра и новостройки, с каждым годом все больше наползающие на горизонт – вид из окна художника Александра Ройтбурда

ОКСАНА СОКОЛОВА,

журналист, телеведущая

Когда-то из этого окна был виден кусочек Днепра. И мне казалось, что сквозь глыбы веков я слышу журчание речки Почайны, по которой сюда, в самое сердце стольного града Киева, когда-то заходили купеческие суда со всего мира.

Теперь все запаковано в асфальт. И из своих окон я вижу... окна других домов... И перекресток, по которому течет жизнь нового времени. И каждое утро, когда я отдергиваю шторы, он словно спрашивает меня: "Ну что? Какой путь выберем сегодня?".

"Когда-то из этого окна был виден кусочек Днепра... Теперь окна других домов", – Оксана Соколова

СЛАВА ФРОЛОВА,

общественный и культурный деятель

Человек – удивительное существо. Одной только волею мыслей он в силах менять свою действительность. Конечно, от импульса до конечного результата должно пройти много часов упорного настаивания на своем, но факт остается фактом. Мы можем все.

Меня угораздило родиться в хорошей, но не крепкой семье. И с того момента, как наш авангард оторвался и ускакал в заоблачную даль, на нас спустился бытовой мрак одесских трущоб.

Из удобств у нас была лампочка Ильича, которая при первом же порыве ветра делала вид, что она действительно Ильич, но только тот, что уже в мавзолее.

Флора и фауна, которая сочилась, проползала, скребла и похрустывала нашими скудными припасами, была естественным оформлением нашего быта.

Случись это в сегодняшнее время, такое оформление стоило бы больших денег, которые выбрасывают простофили-миллионеры на то, чтобы им высадили на крыше траву, а в фойе сделали стену из мха. ХА!

Ну, в общем, была у меня одна двойная (одесский термин) мечта, которая обострялась в моменты умывания ледяной водой над эмалированной миской. Часть ее была приземленной, часть – возвышенной, но и то, и другое проросло через кино. Я мечтала о ванной. Закрыться там и, как в фильме "Ва-банк", переждать все невзгоды и пожары.

Окно для Славы Фроловой служит "четвертой невидимой стеной"

А еще – о большом окне. Ну, вот таком, чтоб в полный рост, и чтоб как бы не было стены, и как будто вооооот это вот все – часть тебя: небо, кручи, реки и моря, крыши, туман и первый снег. А ты, как герой спектакля, двигаешь свой монолог у авансцены – окна, служащего "четвертой невидимой стеной".

Конечно, эти приступы отчаянного созерцания я подхватила у Вима Вендерса в "Небе над Берлином". Сильно хотела смотреть на мир глазами способного любить ангела Дамиэля. Но перед этим, естественно, хорошенько откиснуть в ванной.

В общем, кроме миски (да-да, той самой, эмалированной), других материальных козырей в моем арсенале не было. Хотя нет – мечты: густые, навязчивые прилипалы, настойчивые и неугомонные, такие громкие и сильные, что в какой-то момент я вдруг очнулась перед своим собственным окном. Созерцая небеса, кручи, снег или золото осени, Андреевскую церковь, суету жизни, в которую каждый день погружаюсь и я.

Ящички о четырех стенах нас и так всех ждут, поэтому меньше стен, а больше пространства, простора и воздуха в мечты, в общение, в искусство, в любовь, в жизнь!