Остаться в Донецке

С самого утра по Донецку разносится вой сирены. Это мчатся "скорые". Иногда слышно, как где-то идет перестрелка, иногда ухают снаряды.

Это и есть сейчас "голос Донбасса", пронзительный и прозаичный. Других голосов почти не слышно: дончане уже привыкли говорить шепотом.

Неделю назад здесь возобновилась антитеррористическая операция. И если раньше стреляли только возле аэропорта, то теперь пули свистят сразу в нескольких окраинных районах. Кое-где из-за боевых действий из строя вышли электроподстанции и участки газопровода, и 15 тысяч человек оказались без света.

В центре пока все спокойно, но людей на улицах практически нет.

"Сегодня с утра вскочил оттого, что в моем дворе началась стрельба, – рассказывает журналист Дмитрий Шибалов. – Там мужики, как обычно, сели на лавочке выпивать, и тут вдруг нагрянули ребята из ДНР – видимо, у них произошла срочная "мобилизация". Стали наезжать на мужиков, что пить нельзя, завязалась пальба, в итоге выстроили всех вдоль детской площадки, кого-то по домам развели, а кого-то забрали в "штрафбат", окопы рыть".

Подобных историй у дончан теперь масса. У кого-то ДНРовцы установили во дворе миномет, а для кого-то они просто стали соседями по подъезду. Никого уже не удивляет, что в кафе можно запросто встретить мужиков с автоматами, которые частенько приходят туда ужинать.

Жизнь горожан отныне плотно сплетена с жизнью боевиков.

"У меня такое неприятное чувство… Шел по улице, бабулька остановила и попросила дать денег на капли для маленького ребенка, – рассказывает местный предприниматель Дмитрий Колесников. – Я пошел в аптеку и сам купил ей это лекарство. А она зачем-то сказала: "Спасибо, а то у меня сын два месяца в ополчении и теперь лежит с ранением, денег совсем нет". Лучше бы я этого не знал…"

Несмотря на то, что к городу приближаются силы АТО, далеко не все дончане спешат покинуть дома. То есть, каждый горожанин, конечно, об этом задумывался, но не каждый решился выехать. Для многих остаться в Донецке – вопрос принципа.

"Я считаю, что в Донецке появился патриотизм особого уровня, – считает молодой предприниматель и общественный активист Энрике Менендес. – Это промежуточная стадия между любовью к себе и любовью к стране – любовь к своему региону.

Да, его здесь в какой-то степени искусственно культивировали, потому что мы привыкли гордиться, что мы из Донбасса. Правда, в мирное время я занимался развитием бизнеса и думал, что создаю для своего региона рабочие места и плачу налоги. А теперь передо мной, к сожалению, встали другие задачи, но я чувствую себя в этом абсолютном органично".

Энрике – один из участников донецкой инициативной группы, которая наладила поставку гуманитарной помощи для беженцев в Святогорск, участвует в процессе переговоров о выдаче пленных и вывозе стариков и детей из зоны боевых действий.

Он называет себя "локальным патриотом" и несколько обижается за то, что большая часть украинцев считает жителей Донбасса "быдломассой".

"Восприятие донецких Украиной всегда было довольно оскорбительным, – считает Энрике. – Теперь же люди, уехавшие из Донецка в Киев, пытаются говорить за всех, кто остался. При этом мы четко понимаем, что миграция из Донецка в Киев не прекращалась никогда. С тех пор, как в 2002 году донецкий клан начал оказывать серьезное влияние на украинскую политику, Киев в Донецке стал восприниматься как повышение.

Вообще, восприятие нас как "быдломассы" идет в разрез с тем, что на самом деле происходит. К примеру, в прошлом году конкурс программистов Microsoft Imagine Cup (в главной категории Software Design – прим.авт.) выиграла команда донецкой компьютерной академии "Шаг" при участии Валеры Ясакова, который вырос со мной в одном дворе в Артемовске и переехал в Донецк через три года после меня".

На вопрос, каково это – остаться в Донецке в столь сложный период, Энрике отвечает коротко: "Я должен отстаивать интересы тех людей, которые здесь живут".

Нынешний соратник Энрике, депутат Донецкого областного совета и председатель правления благотворительного фонда "Сопричастность" Марина Черенкова считает, что здесь должен остаться "тот, кто сильнее".

"Мы должны помочь тем, кому совсем плохо, – говорит она. – Я знаю огромное количество врачей со своего студенческого времени, которые работают, ни слова не говоря, в больнице Калинина в травматологии. Выезжают на "скорых", даже если это не их смена. Они не уезжают, потому что знают, что сейчас нужны как никогда.

Я вижу, что у тех, кто остался, есть наш шанс показать Киеву и всей стране другой Донбасс, с другим лицом и мотивацией. Нам важно продержаться, не сдаться и самое главное – не оскотиниться, чтобы дать возможность новому поколению представлять новый, замечательный Донбасс.

Возможно, я скажу крамольную вещь, но те, кто уехал, могут не возвращаться, если им комфортно в Киеве, если они найдут себе там применение. Свято место пусто не бывает.

Донецк возродится, и мы найдем и ресурсы, и правильную структуру управления и человеческих отношений, и новых людей, которые смогут отстроить ее по-другому.

Новый Донбасс будет минималистическим: мало жадности и высокомерия, много работы и прагматизма, много правильного стеба и веселья и мало пафосных высказываний и дорогих машин. Все наладится, но для этого сильные должны оставаться".

У каждого дончанина свои мотивы, по которым они решили не покидать родной город. Для руководителей это еще и ответственность за свой коллектив.

"На то, чтобы поставить работу моего предприятия, ушло четыре года жизни, – говорит Дмитрий Колесников. – Мы в чистом поле построили махину, и жалко смотреть на то, как это все гибнет. К тому же, все это время половина сотрудников выходила на работу, и если бы вдруг я перестал там появляться, у них бы пропала всякая мотивация. А работали мы до последнего, пока в том районе не началась АТО".

"Я просто чувствую, что должен остаться здесь, – делится журналист Евгений Шибалов, еще один участник донецкой инициативной группы. – Тяжелее всего то, что ты помнишь этот город другим. Ты смотришь на пустую улицу и понимаешь, что сейчас здесь должно быть не так. Здесь должны гулять люди, должен звучать смех, на этих лавочках должны сидеть не мужчины с автоматами, а парни и девушки, красивые, без автоматов.

Самое тягостное – понимать, что нет того города, который ты любишь. И удерживает здесь только надежда, что этот город вернется".

Пока что в Донецке вой сирен "скорых" и звуки стрельбы заглушает шепот людей, оставшихся в городе.

Но они верят, что когда-нибудь их голоса зазвучат в полную силу, а на Донбассе наступит мир и начнется новая жизнь.