Раненые в АТО. Когда ад войны прошли два брата

У истории, рассказанной о Лёше Кондрашове, есть продолжение – история его брата, Андрея. Родных братьев Кондрашовых призвали одновременно – оба получили повестки прошлой весной, воевали плечом к плечу в одном батальоне.

После публикации о своем старшем сыне, мама Алексея и Андрея Кондрашовых, Светлана Викторовна, попросила рассказать и о младшем брате.

Она прислала мне письмо, в котором описала, что пережила, когда оба её сына оказались в окружении под Иловайском.

"28 августа мы – мамы, жёны, братья – собрались под зданием МО, организовали митинг. Мы требовали, чтобы нашему 40-му батальону, оказавшемуся в двойном кольце окружения, дали в поддержку тяжёлое вооружение, потому что батальон остался с автоматами и пулемётами против танков, "Градов" и "Смерчей". И ребята ещё умудрялись отбивать атаки, брать пленных – и не ныли, не жаловались.

В тот день с нами встретились представители МО и пообещали отправить под Иловайск технику для прикрытия отступающих. Но техника дойти не успела, потому что на следующий день, 29 августа, был объявлен "зелёный коридор", который на самом деле стал для многих дорогой смерти. Те, кто бросил ребят на ту дорогу, сами вышли другим путем – и сейчас получили награды, повышения по службе.

Батальонные медали моих сыновей пропали в котле.

Ребят из 40-го батальона должны были наградить, восстановить награды – но так всё и затихло.

Неужели они своей стойкостью, мужеством, кровью, в конце концов, не заслужили уважения тех, чьи задницы прикрывали?!.."

Рассказ старшего сержанта Андрея

Нас с братом призвали 20 мая 2014 года, служили вместе.

9 августа мы были уже под Иловайском.

Бои шли каждый день.

Нас накрывали миномётами, "Градами", а потом и "Ураганами", "Смерчами"…

24 августа от места нашей дислокации отвели артиллерию, и нас начали зажимать в кольцо. Я позвонил домой и предупредил, что если на связь не выйду, то нас уже нет в живых.

Командование всё обещало помощь. Генерал-лейтенант Хоманчук подбадривал: "Молодцы, держитесь, я скоро к вам приеду", – но мы его так и не дождались.

Даже для того, чтобы набрать в селе воды, мы вынуждены были прорываться с боем.

Наконец поступает приказ на выход по "зелёному коридору", и мы 29 августа начинаем выходить.

Самое интересное, что Хоманчук дал нам приказ выходить без боя, а в интервью потом везде рассказывал, что давал приказ прорываться с боями.

Хоманчук сформировал две колоны в двух направлениях. На дороге, по которой пошли мы, уже ждали русские войска. Потом они говорили, что ждали нас двое суток.

Мы ехали в ГАЗоне, по дороге подбирали наших ребят с подбитой техники. Когда начали бомбить нашу колону, у меня на ногах в машине сидели 5 ребят из 93-й бригады. Когда нас подбили, и мы съехали в кювет – они уже были убиты…

Мы начали выпрыгивать из машин и отходить за нашим танком. Я думал, что брат рядом. Но когда мы забежали в посадку – понял, что брата рядом нет.

Нас продолжали обстреливать из миномётов, мы так и бегали из посадки в посадку. А когда спрятались в густых зарослях, нас накрыли из системы залпового огня "Смерч". Слава Богу, немного перекинули.

В той посадке мы пробыли шесть дней. Ели листья, жёлуди, пили воду из речки.

Мы находились в окружении. Над нами летали беспилотники.

Долго без еды в посадке не просидишь. Стали говорить о прорыве кольца, но ребята не поддержали, поэтому мы с Алексеем Кучером решили прорываться вдвоём. Остальные шестеро остались на месте.

С наступлением темноты побежали по полям подсолнуха. Компаса не было. Так и блуждали всю ночь.

Утром решили перекемарить. Когда проснулся, аккуратно прошёлся на ближайший пригорок. Внизу стояли русские танки – около 20-ти. Это было под Старобешевым. Дождались опять ночи – и выдвинулись дальше. Когда решили обойти – по нам открыли огонь из пулемёта.

Мы были как раз под знаком "Старобешев", я решил добывать еду. Оставил Лёнчика (так мы Кучера называли) с моим пулеметом, его автоматом, гранатой, с кителем. Сам пошёл на ближайшую заправку в термобелье.

Подошёл поближе, увидел, как её грабят сепары с автоматами. Я побежал назад, навстречу проехал бусик. А под знаком Лёши уже не было.

Забрал я свой пулемёт, его автомат и гранату, а тот автобус развернулся и поехал за мной, я бросил гранату, бус остановился. Сепары выскочили и продолжали меня преследовать, я отступил к нашему старому блокпосту. Отстрелял почти все патроны, заскочил в блиндаж и ждал.

Они меня, видимо, потеряли.

Утром я съел два испортившихся огурца – всё, что нашёл из еды. В пулемёте оставалось два патрона, и я решил его закопать, вместе с медалью и документами. Телефон я прикопал ещё в посадке.

Я вышел поискать воды, и, наверное, меня кто-то увидел – потому что когда я вышел из блиндажа после возвращения, на меня были уже направлены 6 автоматов. Это были бандиты Моторолы. Хорошо, что со мной не было документов и оружия, а то бы расстреляли на месте.

Били меня долго, сломали рёбра, потом повезли в Новоекатериновку на допрос, после допроса хотели расстрелять. Когда приехал Моторола и увидел, что я очень спокоен, решил, что я разведчик, и он сможет меня обменять на своего бойца.

В Донецке меня бросили в здание СБУ к бойцам "Донбасса".

Меня спросили, сколько я съел детей, ну я и пошутил, что не считал. Били долго милицейской дубинкой. Били каждый день.

Кормили два раза в день. Теперь я знаю, как кормят свиней...

Через 20 дней нас обменяли. Судьба Лёхи Кучера до сих пор неизвестна.

Андрей Кондрашов сейчас находится дома, ему необходима реабилитация. Он до сих пор не отошел от побоев в Донецком СБУ.

Давайте поможем маме поставить на ноги двоих раненых сыновей!

Приватбанк Кондрашова Светлана Викторовна 4405 8823 1188 6547