Пост-правда – не та, за кого себя выдает

Понятие пост-правды сегодня на пике популярности. В 2016 году Оксфордский словарь назвал пост-правду словом года. Как и все новомодное, она привлекает повышенное внимание, при этом "эксперты по вопросу" вовсю исследуют явление в ширину и глубину, давая оценку "масштабам катастрофы".

Если рассуждать рационально и последовательно, то под пост-правдой подразумевается этап, последовавший после правды и правды более не содержащий.

Означает ли это, что в нынешнем информационном обществе, где главенствуют инфоюниты, в наличии лишь дефицит правды, и вся правда закончилась в 2015 году, к примеру?

Являются ли неправдивые сообщения и эмоциональная манипуляция чем-то действительно новым, доселе невиданным, не эксплуатируемым и не культивируемым?

Разумеется, нет.

В подшивках печатной прессы многолетней давности мы можем с легкостью найти все те же приемы и методы работы по массовой манипуляции. Были и "утки" (которые сейчас переименованы в "фейки"), и умалчивания (когда экстраординарные события не освещались во избежание нанесения репутационных уронов ТОП-управленцам), и художественные преувеличения "заслуг перед отечеством" (стоит только вспомнить об "отцах нации" и культах личностей).

Почему же тогда концепт пост-правды активно будоражит сообщество мыслящих и рефлексирующих?

Во-первых, информационное общество изо дня в день продуцирует колоссальный объем информации, и это для постиндустриального общества стало достаточно травматичным трендом.

Оперировать большими данными, ориентироваться в глобальных трендах, держать руку на пульсе и адекватно отвечать на вызовы времени, не говоря уже о предугадывании грядущих процессов, стало гораздо сложнее.

К слову, тот информационный массив, который на нас обрушивается ежедневно, средневековый обыватель получал за всю свою жизнь (справедливости ради, оная жизнь была не особенно долгой).

Во-вторых, возникновение и развитие социальных сетей привело к тому, что распространение любого типа информации – будь то правда или фейк, – упростилось. Соответственно, было бы наивно полагать, что такой вновь открывшейся уникальной возможностью не воспользуются. А во благо или нет – это уже вопрос целеполагания, информационной токсичности и макиавеллизма.

Вспомним очень показательный пример подростков из Македонии, сколотивших миллионные состояния на американской политике во время избирательной гонки между Хиллари Клинтон и Дональдом Трампом, создав сеть из свыше 100 сайтов с фиктивными новостями и распространяя их через Фейсбук.

Посещаемость их сайтов зашкаливала, реклама приносила колоссальный доход, о добропорядочности никто не вспоминал, а посетители получали тот информационный яд, за которым они гнались (например, ложь о том, что "Трамп ударил на митинге парня-мусульманина" или что "Папа Римский благословил Хиллари Клинтон" и прочее).

В итоге каждый из нас оказывается окруженным тысячами информационных сообщений. Из них – сотни фейков, умело циркулирующих в нужных сообществах и целевых аудиториях.

И здесь соцсети, как никто другой, непреднамеренно способствуют манипулятивным целям, поскольку позволяют очень эффективно и оперативно распространять ложную информацию на массовую аудиторию.

У аудитории Facebook фейковые сообщения пользуются гораздо большей популярностью, нежели реальные новости от заслуживающих доверия гигантов медийного рынка типа Financial Times, The New York Times и других.

Согласно статистике Buzzfeed, за период с февраля по ноябрь 2016 года 20 новостных ТОП-фейков собрали порядка 8,7 миллионов репостов, лайков и комментариев, тогда как первая двадцатка реальных новостей – только 7,4 миллиона.

Более того, новейшие инструменты таргетинга и микротаргетинга позволяют показать нужное сообщение практически конкретно обозначенному человеку.

Это своего рода НЛП с выверенным точечным покрытием, которое становится тончайшим инструментом влияния и манипуляции при полной неосознанности со стороны адресата.

Об этом говорил Михал Косински, объединивший теорию психотипов и больших данных, и создатели Cambridge Analytica, банальным образом приписавшие себе в заслугу победу Трампа на президентских выборах в США. И хоть миф о решающей роли Cambridge Analytica в исходе голосования в Америке был развенчан – многим стало ясно, что информационный рынок рождает новое качество в методологии воздействия на массы.

Информационная сфера становится все более технологичной и изощренной. Она поставила себе на службу психологию и нейромаркетинг, которые позволяют управлять потребителем информационного продукта на высочайшем уровне бессознательного.

Бороться с непроверенными фактами и манипуляциями, безусловно, необходимо. И я убеждена, что в очень скором времени будут разработаны автоматизированные инструменты для верификации ложного контента.

Уже сейчас создатели Facebook говорят о внедрении искусственного интеллекта в процесс маркировки сомнительной информации и ее источников.

Совершенствование системы всегда приводит к оптимизации ее функционирования, коррекции методов влияния и целеполагания, а также к увеличению емкости ниши. Именно эти процессы мы и наблюдаем на текущем витке развития информационной сферы.

Цикл жизни новостного сообщения сократился многократно. Лишь ТОП-тренды задерживаются на гребне информационного потока в течение нескольких дней.

На этом фоне у потребителя информации создается впечатление, что из новостей исчез фактаж, их существенное содержание, ретроспективная история. Подобная неполнота, кажущийся дефицит изложения создает иллюзию, что непроверенные сообщения и манипуляции заполонили информационное пространство.

Но, скорее мы наблюдаем несколько иной феномен – формирование глобального информационного океана, со своими течениями, подводными рифами, айсбергами, тайфунами и ветрами.

И здесь важным становится инструментарий навигации, который поможет сориентироваться и плыть в фарватере собственных интенций и согласно своей траектории, а не в умело заданном кем-то другим направлении.

Удержать голову на поверхности штормящего информационного океана можно, лишь поставив себе на службу технологические средства.

Если взглянуть на ежедневную информационную карту страны, мы увидим массив возникших сообщений, сможем выделить смысловые тренды – естественные и искусственные, и понять, какие цели они преследуют.

Это дает возможность отделять зерна от плевел, факты от фейков – и четко отслеживать искусственные информационные интервенции.

Такой подход в корне меняет культуру потребления информации, усложняя задачу индустрии информационных мошенников.

Заботясь об информационной гигиене сегодня, мы создаем предпосылки для оздоровления информационной системы завтра и защищаем себя от несанкционированных интервенций в наше информационное поле.

В конце концов, право осознавать, решать и мыслить должно всегда оставаться за самим собой.

Евгения Близнюк, CEO Corestone Corp., специально для УП.Жизнь