Миграция умов. Показательный пример Венгрии

Каждый год в поисках лучшей жизни из страны уезжает все больше молодых и образованных людей.

Это об Украине? Частично. У нас проблема оттока умов из страны пока не стала настолько глобальной. Ее сдерживают визовый и языковой факторы. Однако тенденция есть, и она устойчива.

Как миграция молодежи выглядит в реалиях Европейского Союза, с которым мы хотим получить безвизовый режим, можно проследить на примере Венгрии.

Утечка мозгов к соседям

Последний раз я была здесь десять лет назад. За это время столица Венгрии похорошела: многие здания отремонтированы, улицы стали чище, на карте города появилась новая ветка метро, а по дорогам ездит современный общественный транспорт.

Кажется, что все изменилось только в лучшую сторону.

Я иду встретиться со старым другом. Балинт приехал в родной Будапешт на праздники, навестить родителей. Как и многие его соотечественники, последние несколько лет он работает за рубежом.

– Знаешь, какая сейчас самая большая проблема в нашей стране? – спрашивает он меня, – Никогда прежде так много людей не стремилось уехать отсюда.

Население Венгрии – около 10 миллионов. По данным Государственного статистического управления за границей сейчас работает 320 тысяч человек. Неофициальная статистика называет еще более внушительные цифры: по меньшей мере, 500 тысяч венгров на данный момент находятся на заработках в других странах ЕС.

А недавний опрос, проведенный научно-исследовательским центром "Tárki", показал, что за последний год количество желающих эмигрировать увеличилось на 10%.

Данные опроса научно-исследовательского центра "Tárki"

Большинство венгров уезжают в Великобританию, Германию и Австрию. Как правило, это люди 30-35 лет, с высшем образованием, знанием нескольких иностранных языков и не состоящие в браке.

Число мигрантов начало стремительно увеличиваться в 2004 году, после того, как страна вошла в состав ЕС. Сегодня уехать работать за рубеж для жителей Венгрии довольно просто, никакие специальные разрешения им не нужны.

Причины эмиграции очевидны: высокая зарплата, лучший уровень жизни и куда более предсказуемое будущее. Принимающая сторона тоже не против сравнительно недорогой трудовой силы.

– В Лондоне я работаю специалистом по программному обеспечению. Моя зарплата – примерно 2500 евро. Здесь на аналогичной должности я бы получал в два, а то и в три раза меньше денег. В то же время британец такой же квалификации и с таким же опытом, как у меня, не пойдет работать меньше чем за 4000 евро, – рассказывает Балинт.

– Если вы хороший специалист и знаете язык, то вам будет несложно. И вы вряд ли столкнетесь с административными препятствиями. Просто бери и работай. Большинство моих венгерских друзей сейчас живут в Западной Европе и не собираются возвращаться обратно, – описывает реалии мой друг.

Венгрия славится высоким уровнем образования. Ее университеты и колледжи особенно сильны в сфере технологий и медицины. После выпуска из ВУЗа найти работу не сложно, другое дело, сколько вы будете получать. Сегодня средняя заработная плата в стране – 500 евро. Больше всего получают инженеры, меньше всего – учителя и врачи.

Повара на рождественской ярмарке в Будапеште. Фото автора

Экономика маленькой Венгрии очень зависит от денег ЕС, поэтому большие международные компании, такие, как Audi, Bosch, Nestle, General Electric, чувствуют себя тут прекрасно. Государство предоставляет им ряд налоговых льгот и недорогой трудовой ресурс. Открывая заводы здесь, они тратят намного меньше денег, чем у себя на родине. В данной ситуации зарабатывают все, кроме самих работников.

Цены в стране понемногу растут, а зарплаты остаются неизменными, поэтому мой друг уверен, что в будущем количество мигрантов только возрастет.

– У нашего правительства нет долговременной стратегии, как сделать государство комфортным для жизни и работы. Сейчас Венгрия – это прекрасное место лишь для ленивых людей, сентиментальных мечтателей, а также воров, связанных с этой властью, – говорит он.

Виктатор и компания

О нынешней власти венгры могут говорить часами, не жалея при этом нецензурных выражений.

Премьер-министра Виктора Орбана называют диктатором (или Виктатором), маленьким Гитлером и братом Путина.

А деятельность нынешнего правительства считают одной из причин, по которой люди бегут за рубеж.

Статистика лишь подтверждает такое мнение. С 2010 года, после прихода к власти партии "Фидес", количество трудовых мигрантов стало динамично расти.

Несмотря на недовольство властью, местные жители уверены, что на следующих выборах партия Орбана опять победит. А помогут ей в этом подконтрольные масс-медиа, админресурс и… сирийские беженцы.

Еще несколько месяцев назад на площади возле будапештского вокзала Калети находились тысячи приезжих из стран Ближнего Востока. Пока они искали способы, попасть в Западную Европу, правительство пыталось использовать ситуацию себе на руку.

Началась активная агитация против приезжих. По всему городу появились билборды с посланиями: "Если вы приезжаете в Венгрию, не отбирайте работу у венгров", "Если вы приезжаете в Венгрию, уважайте наши законы". Примечательно, что надписи были лишь на венгерском языке.

В прессе начали раздувать проблему, говорить об угрозе терактов, об эпидемиях и грабежах.

А каждая венгерская семья получила письмо от "Национального управления по вопросам иммиграции и терроризма". Это было "исследование", состоящее из 12 вопросов. Например, там были такие:

– Согласны ли вы с тем, что вместо помощи беженцам венгерское, правительство должно заниматься поддержкой венгерских семей и новорожденных детей?

– Верите ли вы в то, что Венгрия может стать мишенью террористических актов в ближайшие годы?

На эту пиар-компанию правительство потратило миллионы евро. И, кажется, не зря. Большая часть общества стала ненавидеть беженцев, "потому что все они террористы и преступники", и поверила в то, что власть спасала страну от врага.

Конечно, далеко не все стали жертвами пропаганды. Началась активная антикампания. Активисты из псевдопартии "Двухвостая собака" за несколько недель с помощью краудфандинга собрали 100 тысяч евро и повесили по всей стране "ответные" плакаты.

На них было написано такое:

– Если ты премьер-министр Венгрии, уважай законы.

– Извините нас за нашего премьер-министра.

– Приезжайте в Венгрию, ведь мы уже нашли работу в Лондоне.

Кризис среднего бизнеса

Еще одна больная тема для венгров – это налоги. И неудивительно, ведь здесь рекордный НДС – 27%, а местную систему налогообложения называют одной из самых обременительных в мире.

Что бы узнать о тонкостях венгерского бизнеса, я иду в бар, пообщаться с его хозяином Андрашем. Он работает в знаменитом районе №7, где находится самая большая в Европе синагога, еврейский квартал и огромное количество увеселительных заведений.

Говорят, что седьмой район никогда не спит. Похоже на правду. Несмотря на будний день, на улицах шумно и весело, а бесконечные кафе, бары, рестораны заполнены посетителями. Со стороны кажется, что это хороший бизнес.

Кафе Будапешту. Фото Vilmos Vincze (flickr.com)

Андраш утверждает, что это не совсем так, и все здешние заведения существуют лишь благодаря туристам – Будапешт ежегодно посещает несколько миллионов человек.

Город уже стал негласной развлекательной столицей Центральной Европы. Инфраструктура хорошая, цены относительно невысокие, а строгие алкогольные и табачные законы отсутствуют. Поэтому обеспеченные немцы, британцы и скандинавы приезжают сюда хорошенько погулять, оставляя на барных стойках немалые суммы.

– Однако аренда небольшого бара в хорошем районе обойдется вам в 1000 евро, а средняя стоимость бокала вина в заведении 3-5 евро. Но самая большая проблема – это не налоги и арендная плата, а экономическая нестабильность и неуверенность в завтрашнем дне. За последние несколько лет акцизное законодательство менялось три раза. И я не знаю, что они еще придумают через месяц или через год, – рассказывает Андраш.

Венгерская пресса пишет об ухудшении предпринимательского климата, отмечая, что негативные тенденции за последние годы лишь усугубились.

Среднему и мелкому бизнесу приходится тяжело, и обстоятельства заставляют предпринимателей выходить за рамки законодательства.

К примеру, если вы нанимаете работника, то помимо чистой зарплаты будете выплачивать налоги, страховку и пенсионные отчисления. Таким образом, 500 евро его зарплаты обойдутся вам в 1000 евро. Поэтому работодатели часто платят зарплату в конвертах и ведут двойную бухгалтерию.

Кафе Будапешту. Фото Vilmos Vincze (flickr.com)

Андраш говорит, что прекрасно понимает тех, кто уехал из этой страны. Вспоминает, что раньше вести бизнес было намного проще. Можно было честно заработать неплохие деньги, а сейчас все решают приближенные к власти.

– В Будапеште есть много помещений, находящихся в собственности органов местного самоуправления. Если там у вас друзья, то вы сможете арендовать хорошее место за копейки, а после короткого периода аренды, купить его по очень выгодной цене, – делится ресторатор.

Он добавляет, что на данный момент туристический и ресторанный бизнес – та часть венгерской экономики, которая работает наиболее "по-черному". Но, выводить ее из тени кому-то не выгодно.

Назад дороги нет?

В последний день моего пребывания в Будапеште, город посетил Дэвид Кэмерон.

Центральные проспекты перекрыли, в воздухе кружили черные вертолеты, а полицейские объясняли туристам, почему нельзя подойти к зданию парламента.

Британский премьер встретился со своим венгерским коллегой, что бы обсудить необходимость реформ в ЕС.

Одна из главных тем разговора – ужесточение миграционного законодательства. Это значит, что социальные льготы для вновь прибывших в Великобританию мигрантов из ЕС могут быть заблокированы на четыре года.

Виктор Орбан не согласен с такой политикой. Он просит называть работающих венгров "не мигрантами, а гражданами государства, входящего в состав Евросоюза, которые имеют право работать свободно". Он говорит, что 55 тысяч венгерских граждан, которые трудятся на благо Объединенного Королевства, никакие не паразиты, а законопослушные плательщики налогов.

Балинт улыбается и говорит, что их премьер, как всегда красноречив, но данные официальной статистики сильно занижены. Венгров, работающих в Великобритании больше, чем где-либо еще. По самым скромным подсчетам – 100 тысяч…

Проблема оттока умов из страны стала настолько глобальной, что о ней начали писать в провластной прессе и даже заговорили с парламентских трибун. Власть и оппозиция спорят, кто виноват в том, что граждане уезжают за рубеж и обсуждают, как же заставить молодых людей вернуться.

Предпринимались даже конкретные шаги. Летом 2015 года в Лондоне была представлена программа "Возвращайся домой, молодой венгр!". Трудовым мигрантам обещали бесплатный билет домой, сотни вариантов работы в родной стране и ежемесячное пособие в 100 тысяч форинтов (около $350).

Памятник поэту и страннику Аттиле Йожефу в Будапеште недалеко от здания венгерского парламента. Фото Photo Fabs (flickr.com)

Поговаривают, что всего несколько десятков венгров подали заявку на такую репатриацию.

– Статистика, основанная на моих друзьях, утверждает, что возвращаться в Венгрию в ближайшее время никто не собирается, – говорит Балент. – Из десяти человек, проживающих за рубежом, только один собирается обратно. Остальные друзья думают, что он глуп.

Недавнее исследование Венгерской Академии Наук, проведенное в Лондоне среди эмигрантов, подтверждает мнение моего друга. На вопрос: "Не собираетесь ли вы возвращаться обратно?", 73% ответили, что "вообще не собираются". 21% участников опроса сказали "возможно, через пару лет". И только 6% твердо уверенны, что они, вернуться домой в течение года.

Напоследок я спрашиваю о том, что беспокоит меня уже несколько дней. Неужели патриотизм – пустое слово для венгров? В конце концов, если все умные и образованные люди уедут на заработки, то, что же будет со страной?

Балинт говорит, что единственное, о чем он жалеет, работая за границей – это отсутствие семьи и близких людей рядом. И добавляет:

– Я бы хотел, что б мои соотечественники были более патриотичными. Однако я боюсь, что реальные изменения мы уже не застанем. Должно смениться несколько поколений, что б Венгрия достигла уровня жизни соседней Австрии. Наверное, это звучит не очень оптимистично, но на данный момент я не вижу причин для оптимизма.