V Одесский международный кинофестиваль. О тех, кто выстоял

Пожалуй, самым ожидаемым, самым обсуждаемым и самым спорным фильмом фестиваля стал "Майдан" Сергея Лозницы. То, что картина будет неоднозначно воспринята на родине, стало понятно во время Каннского фестиваля, где прошла её международная премьера – в то время как иностранные критики, включая поддерживающих Украину россиян Андрея Плахова, Диляры Тасбулатовой и Вадима Рутковского не скупились на похвалы, реакция их украинских коллег была более сдержанной.

Демонстрации фильма, как и практически всем сеансам 18-го июля, предшествовала минута молчания в память о погибших пассажирах и членах экипажа "Боинга-777".

В продолжение самого показа публика, до отказа заполнившая 1200-местный зал Фестивального дворца, поднималась ещё дважды, чтобы присоединиться к героям ленты, исполнявшим гимн Украины. Однако во время состоявшегося по окончании картины обсуждения с участием режиссёра зрители были не столь единодушны.

[L]Если одни благодарили Лозницу за возможность вновь пережить драматические зимние события, другие, напротив, упрекали его в излишне отстранённом показе происходящего, в отказе от наиболее острых моментов противостояния, в том, что "ваш фильм ничего не объясняет".

Критические отзывы – равно как и восторженные, – демонстрировали трепетное отношение, чувство сопричастности аудитории к событиям Майдана, а также свидетельствовали о наивном убеждении, что произведение искусства непременно должно что-то растолковывать, обязано отвечать актуальным запросам общества.

Если же оно не выполняет своих просветительских и гражданских задач, его можно считать бессмысленным и даже вредоносным – так, один из выступавших заметил, что "Майдан" сейчас как-то не ко времени, и его следовало бы положить на полку.

Фильм Лозницы действительно словно бы избегает диалога со зрителем. В нём отсутствует закадровый текст и интервью, отсутствуют герои – в частности, в кадре почти не появляются оппозиционные политики, что отражает феномен отсутствия в украинской революции подлинных лидеров, – нет и выразительных вставных сюжетов.

Происходящее поясняется только изредка появляющимися интертитрами, а чуть ли не единственной фразой, сказанной на камеру, является вопрос господина с гитарой, можно ли исполнить гимн.

Взгляд камеры Сергея "Стефана" Стеценко на прогуливающихся или переминающихся с ноги на ногу, готовящих бутерброды или швыряющих камни и бутылки майдановцев лишён субъективности, насколько это вообще возможно – статичные, общие планы, без наплывов, без всякого движения.

Кажется, лишь однажды камера опасливо оборачивается на крики и взрывы и обнаруживает угрожающе приблизившиеся милицейские ряды – мы ждём, что оператор уберётся подобру-поздорову, и кадр сменится следующим, но нет, камера вновь застыла, невозмутимая, бесстрастная.

Во время просмотра мне вспомнился исторический эпизод, положивший конец двухсотлетнему татаро-монгольскому игу – позиционная война на реке Угре, завершившаяся победой войск Ивана III без решающего сражения: после месяца стычек и диверсионных рейдов ордынцы отправились восвояси, навсегда покидая историческую арену.

Фильм Лозницы показывает события Майдана как современное Великое стояние, свидетельствует о душевной стойкости, неколебимом мужестве людей, свергнувших преступный режим не боевыми действиями, а готовностью вставать на место тех, кто был похищен, искалечен, убит.

В одном из эпизодов вышедший на трибуну священник говорит о необходимости всеобщего покаяния: мол, те, кто вышли на Майдан, уже покаялись, осознав, что больше невозможно жить по-прежнему, в комфорте и стабильности повседневных компромиссов и беззакония, и теперь – очередь за власть предержащими. Эта речь постепенно начинает казаться центральной сценой фильма, а всё происходящее воспринимается как религиозный ритуал, общественное бдение.

И гробы, в финале картины плывущие под "Пливе кача по тисині...", предстают искупительной жертвой народа, переставшего безмолвствовать – жертвой, которой, как мы теперь знаем, увы, оказалось недостаточно.

"Если сбросить правителей и поставить на их место представителей тех же кругов, мы сменим людей, но не режим, а система должна быть изменена полностью. Но мы стремимся не привести к власти очередного лидера, которому мы были бы послушны во всём, мы стремимся воспитать гражданскую сознательность в нашем обществе. Кто бы не пришёл следующим, народ будет препятствовать правительству превратиться в диктаторский режим, будет продолжать борьбу, пока не добьётся прав, которых заслуживает. Завоевание нашей революции – не смена власти, а осознание народом своего права на протест" – эти столь близкие нам высказывания, которые могли бы принадлежать героям фильма Лозницы, прозвучали в другой ленте программы "Путь к свободе", носящем, по сути, то же название – "Площадь", "Al midan" в оригинале.

Пару лет назад программа фильмов, посвящённых арабской весне, вызвала неоднозначную реакцию в кулуарах фестиваля "Docudays UA" – мне вспоминается характерный эпизод, когда один из участников дискуссии назвал диктатуру единственной возможностью держать в узде "дикие народы", на что ему возразили, что как раз диктатура превращает народы в дикарей.

Теперь же "Площадь" Джехен Нужейм, превосходно воспроизводящая перипетии уличных столкновений и политического хаоса в Каире, сменяющие друг друга надежды и разочарования, буквально ошеломляет схожестью драматических событий египетской революции с происходившим в Киеве.

Фильм передаёт предшествующую восстанию атмосферу безысходности, ощущение вечности режима, рассказывает о разгонах мирных демонстрантов, сопровождающихся расстрелами, о сводных отрядах полицейских и нанятых режимом уголовников, о нападениях на больницы.

При этом, как и в Украине, абсурдная жестокость властей приводит к эффекту, прямо противоположному тому, к которому стремились власти, запуская репрессивную машину – похищения, пытки и убийства лишь усиливают решимость граждан бороться против тирании, избавляют их от страха.

Пример героев картины (среди которых – известный шотландский актёр Халид Абдалла, вернувшийся на историческую родину, чтобы принять участие в борьбе за её лучшее завтра, юный художник, разрисовывающий уличные стены политической сатирой и его товарищ и неизменный идеологический оппонент из братьев-мусульман), представителей различных политических лагерей, утверждает значимость протеста, гражданской активности как индивидуального выбора, не являющегося слепым следованием за той или иной политической силой, свидетельствует о необходимости солидарности, взаимопомощи тех, кто готов вступить в противостояние с фашистским режимом, даже если они и мечтают совсем о разном будущем для своей страны, приверженные различным идеологиям и религиям.

"Ваш сын сейчас в раю", – утешает подросток-мусульманин пожилого христианина, чей сын был раздавлен бронетранспортёром.

Иначе, чем до перипетий Евромайдана, воспринимались и события, представленные ещё в одной картине программы, "Я-FEMEN" швейцарца Алена Марго.

Акции скандального движения и интервью с его участницами вписаны в контекст социально-политических бурь, первой из которых, выступающей прологом к ленте, являются митинги, посвящённые делу Оксаны Макар – заставившему многих из наших сограждан опомниться, оглядеться в феодальной выгребной яме, в которой оказалась страна.

Можно по-разному относиться к методам FEMEN, даже оставляя за скобками их антирелигиозные акции, возмущающие одних и вызывающие у других чувство неловкости, однако фильм Марго очень выразительно показывает мужество, отчаянную решимость нескольких хрупких девушек, вступивших в противостояние с режимом задолго до того, как руки украинцев по всей стране потянулись к вилам, сумевших своими перфомансами, воспринимаемыми многими как нелепая и безобидная клоунада, так раздраконить тех, с кем теперь мы ведём вооружённую борьбу, что их подвергли репрессиям, по своей жестокости едва ли не превосходящим преследования любой из отечественных оппозиционных сил.

Сам факт, что фильмы о FEMEN были поставлены иностранными кинематографистами (первая картина о движении была снята австралийкой Китти Грин, пережившей вместе с девушками немало испытаний, в частности, похищение белорусским КГБ)- как, впрочем, и большинство других документальных кинокартин, посвящённых темам, которые могли бы вызвать неудовольствие украинских властей, - красноречиво свидетельствует о царившем в стране политическом климате. К чести отечественных кинематографистов, они оказались в авангарде революционных сил.

Снятые о Евромайдане работы, от проекта "Вавилон 13" до показанных на ОМКФ картин позволяют рассчитывать на возрождение украинской документалистики.

Здесь следует отметить ещё одну документальную ленту, показанную на фестивале и посвящённую на этот раз прошлому отечественного кинематографа.

Картина Олега Чёрного "Голливуд над Днепром. Сны из Атлантиды", поставленная по сценарию журналиста Дмитрия Иванова и историка Станислава Цалика, рассказывает о селе Бучак Черкасской области и его бурной кинематографической истории: среди многочисленных лент, снимавшихся в Бучаке и его живописных окрестностях – "Украинская рапсодия" Сергея Параджанова, "Иваново детство" Андрея Тарковского, "Сон" Владимира Денисенко, "Вечер накануне Ивана Купала" Юрия Ильенко, "Бумбараш" Николая Рашеева и Аркадия Народицкого.

Построенное на воспоминаниях кинематографистов и жителей села, повествование выдержано в тональности одновременно и ироничной, и ностальгической. Фильм отдаёт дань не только былой славе отечественного кино, но и красоте украинской природы и украинского села, искалеченного самоуверенным невежеством властей, убеждённых в своём праве улучшать Божественное творение, переселять народы и двигать реки.

Строительство Каневской ГЭС стало роковым для Бучака, большая часть которого была затоплена, а жители, получив минимальную компенсацию, были вынуждены начать жизнь на новом месте.

При этом село, в котором ныне обитает не больше пятнадцати человек, до сих пор живёт под дамокловым мечом "покращень" после данного Виктором Януковичем распоряжения возобновить промышленное преобразование местности, замороженное в начале 90-х по требованиям экологов.

После показа фильма его создатели зачитали открытое письмо к Верховной Раде и Министерству культуры, в котором, указав на добросовестность некоторых отечественных чиновников в исполнении решений КПСС, призвали защитить Бучак от дальнейших посягательств, превратить его в культурный заповедник, где в дальнейшем могло бы возродиться крестьянство и возобновиться киносъёмки.

Зрители картины выстроились в очередь, чтобы поставить подпись под обращением.

Неожиданным триумфом документального кино ознаменовалась и национальная конкурсная программа.

Практически все были уверены, что Гран-при будет присуждён "Поводырю" Олеся Санина, ведь на состоявшемся за день до Церемонии закрытия вручении наград "второго плана" основной конкурент этой ленты, "Зелёная кофта" Владимира Тихого, был удостоен специального диплома, а сам "Поводырь" был награждён дипломом за операторскую работу Сергея Михальчука и призом Станиславу Боклану за лучшее актёрское исполнение (разделившем эту награду с Усханом Чакишем, сыгравшем в фильме Марины Эр Горбач и Мехмета Багадира Эра "Люби меня").

Я и многие из моих коллег заранее оплакивали победу "Поводыря", но, как выяснилось, наши призывы пустить судей на мыло оказались несправедливым оскорблением достойных людей – Гран-при досталось "Сумеркам" Валентина Васяновича, камерной, неброской документальной картине о двух стариках, доживающих свой трудный, несчастливый век в сельской глубинке, которую председатель жюри, замечательный российский документалист Виталий Манский, назвал предвестием украинского рассвета.

Разумеется, в то время, как я и другие недоброжелатели "Поводыря" обменивались поздравлениями, многие остались весьма недовольны этим решением.

На пресс-конференции жюри национального конкурса один из журналистов поинтересовался у судей, считают ли они, что уровень украинских фильмов позволяет рассчитывать на их окупаемость в прокате, и почему жюри не сочло нужным присудить победу "Поводырю", получившему самую высокую зрительскую оценку.

Виталий Манский ответил, что не считает коммерческий потенциал значительным художественным критерием, что же до "Поводыря", то проблема в этого фильма именно в том, что создатели слишком стремились сделать его окупаемым- как в прямом, так и в переносном смысле.

Также на пресс-конференции победителей влиятельный украинский продюсер Владимир Филиппов обратился к обладателям наград с замечанием, что среди них не хватает одного человека- режиссёра "Поводыря" Олеся Санина, -а затем повернулся к залу и саркастически поблагодарил Одессу, что фильм Санина не получил наград. Кто-то обиженно отозвался, что Одесса, дескать, не причём, зрители-то оценили фильм высоко, это всё жюри виновато.

Некоторые из сокрушавшихся решением жюри объявили поражение "Поводыря" подножкой для всего отечественного кинопроцесса, но лично я убеждён в обратном.

Именно отсутствие критического восприятия к подобным фильмам, попытка оправдать все их огрехи "правильным" идеологическим посылом переворачивает эстетические критерии с ног на голову, уродует зрительские представления об искусстве кино, даёт кинематографистам и чиновникам от культуры карт-бланш на создание бесталанных спекулятивных киноагиток, по сути, ничем не отличающихся от худших пропагандистских лент советских времён. Можно только приветствовать, что Одесский кинофестиваль не принял участие в этой профанации.

Что касается международного конкурса, то мне сложно было бы представить лучшее распределение наград. Особенность ОМКФ – вручение Гран-при фестиваля по результатам зрительского голосования, -подчас оборачивалась награждением излишне легковесных лент. Но победитель нынешнего фестиваля, комедия "Мотивации ноль" израильтянки Тальи Лави, является блестящим примером зрительского фильма, обладающего значительными художественными достоинствами- комический эффект в этой необыкновенно смешной картине строится на глубоком понимании психологии, на выразительном отражении конфликта личности и бюрократической машины.

Жюри конкурса объявило лучшим фильмом "Свидания вслепую" грузина Левана Когуашвили, тонкую, остроумную и проникновенную историю о том, как наши горчайшие поражения могут объясняться нашими наиболее ценными душевными качествами. Когда на пресс-конференции жюри международного конкурса представитель акул пера попытался оспорить судейское решение, заявив, что "Свидания вслепую" не лучший фильм, а всего лишь "милый", не несущий ничего нового ни своим содержанием, ни формой, председатель жюри британец Питер Вебер, постановщик прекрасной "Девушки с жемчужной серёжкой", ответил: "Давайте определимся, что это ваше мнение, а – не хочу показаться грубым, -как говорят в Англии, "мнение- как дырка в заднице: у каждого оно имеется"".

Данью жанровым и формальным экспериментам стало присуждение награды за лучшую режиссуру "производственному" нуару китайца Йинана Дяо "Чёрный уголь, тонкий лёд" и специального приза ленте мексиканца Алонсо Руиспаласиоса "Гуэрос", яркой, затейливой картины, насыщенной аллюзиями на классику кинематографа от лент французской Новой волны до "Короткого фильма об убийстве" Кшиштофа Кеслёвского.

Почётную награду за вклад в киноискусство получила великий режиссёр Кира Муратова, которая долгие годы оставалась единственным художником, благодаря которому Украина не исчезала с кинокарты мира.

Хотелось бы также отметить вклад Одесского кинофестиваля в отечественный кинематограф завтрашнего дня. Победу в проводившемся в "профессиональной секции" Питчинге полнометражного художественного фильма одержал проект "Когда падают деревья" режиссёра Марыси Никитюк (известной в качестве сценаристки множества нашумевших короткометражных лент) и продюсеров Игоря Савиченко и Дариуша Яблонского.

Председатель жюри Питчинга, российский продюсер Евгений Гиндилис, вышел на сцену в футболке с изображением Олега Сенцова (которую можно было приобрести в сувенирной лавке фестиваля в рамках сбора средств для поддержки Олега) и напомнил, что два года назад победу в Питчинге одержал проект автора "Гамера", "Носорог", и заявил, что он, подобно многим российским кинематографистам, присоединяется к требованиям украинских коллег как можно скорее предоставить Сенцову возможность возобновить работу над новой картиной.

В конкурсе фильмов, находящихся в стадии съёмок, Work in Progress, победу одержали "Моя бабушка Фанни Каплан" Алены Демьяненко и Дмитрия Томашпольского, нашумевший проект о взаимоотношениях незадачливой революционерки и Дмитрия Ульянова, и "Гнездо горлицы" режиссёра Тараса Ткаченко и продюсера Владимира Филиппова.

"Гнездо горлицы" получило свою награду в день, когда стало известно о трагической гибели исполнявшего в нём главную роль Виталия Линецкого.

Хотя Линецкий успел закончить работу только над половиной материала, Филиппов срывающимся от волнения голосом пообещал завершить картину таким образом, чтобы сохранить исполнение замечательного актёра.

В ситуации, когда грохот пушек окончательно заглушил пение муз, остаётся выразить надежду, что эти и другие украинские картины смогут быть завершены к VI Одесскому международному кинофестивалю, показы которого, с Божьей помощью, не будут предварять минуты молчания.