Краткая история одной осады

Надежды на то, что присутствие в столице Кэтрин Эштон обеспечит киевлянам хотя бы одну стопроцентно спокойную ночь, развеялись около часу ночи - с появлением первых сообщений о попытках зачистить Евромайдан.

Информация поступала, как обычно, то скудная - "штурм", то истеричная - "штурм!". Диспетчер службы такси переспросила правильно ли поняла маршрут моей поездки и скептически отметила, что вряд ли найдет машину, но таксист, готовый в 2:24 отвезти в центр за 50%-ую надбавку к обычному тарифу, все же отыскался. Правда, с заездом на Героев Днепра и высадкой на Институтской (ехали через Парковую аллею, Европейская уже была заблокирована) взял 150 гривен.

Возле НБУ к тому времени уже было не сосчитать грузовиков, автобусов и рядов блестящих шлемоголов. Правда, и вевешники, и беркутовцы вежливо и даже предупредительно расступались перед журудостоверениями, бросая вдогонку: "Лучше б вы не шли туда, девочки", "Я б, на вашем месте, подумал сто раз прежде!".

Прямо под мостом Влюбленных ряды силовиков превращались в черную массу, готовящуюся напирать на оранжевую - такого цвета пластмассовые каски у митингующих.

На самой площади было живее и тревожнее обычного, со всех сторон подходили испуганные киевляне, поднятые с постелей. По-прежнему пели гимн, лидеры со сцены призывали к спокойствию и мобилизации. Когда начали читать молитву, стало не по себе.

В Доме профсоюзов по состоянию на 3:15 все еще условно работал пресс-центр, но в целом это больше не был отлично организованный штаб народного сопротивления – там готовились к осаде. Попасть удалось с трудом: "Женщин не пускаем!" Убедила, что просто журналист.

"Поднимайтесь на седьмой (этаж)!", - строго скомандовал какой-то решительный мальчишка внизу, а еще вчера журналистов тут вежливо пропускали на второй. На войне ни с кем не церемонятся. Поднялась - проходы между этажами забаррикадированы мебелью, на каждой лестнице коробки с открытыми бутылками… растительного масла.

"Ні, ми не тільки маслом будемо їх зустрічати, а ще й аміаком", - объяснил молодой боец в длинном пальто и маской на лице. – Ви знаєте, що відбувається з людиною, якщо їй за шию вкинути аміаку?" Надеюсь никогда не узнать. В руках у него крепкая палка. У остальных тоже. Не увидела там никого старше 20-ти, зато много чего похожего на хлопушки и игрушечные гранаты...

"Все добре буде, не хвилюйтеся. Ми отримаємо по голові і сядемо в тюрму". Спасибо, успокоили.

В 3.35 вышла на улицу – со сцены все так же раздавались бодрые голоса лидеров и песни Вакарчука, призывающие вставать и не сдаваться без боя. "Київ, прокидайся! Київ, вставай!" Киевлян и правда прибывало.

Несмотря на предвоенное состояние, мужчины всячески пытались опекать женщин - норовили надеть каску, всюду подать руку. Эпицентр, из обозримого, оставался все там же - на Институтской. Забралась на какие-то самодельные баррикады – оттуда хорошо было видно, как ввешники уже активнее пытались оттеснить стойкие ряды мужчин-евромайданцев, чтобы очистить дорогу в еврогородок.

За их спинами пританцовывали от холода беркутовцы. Несколько баррикад уже были отвоеваны ними у митингующих и разобраны мчсниками и титушками в жилетках коммунальщиков, но серьезно продвинуться вперед силовикам не удалось.

Там мне впервые стало понятно, чему мужчин учат в армии. Добровольцы выглядели организованными, мотивированными, сохранялит спокойствие и дисциплину. Группировались и действовали по команде кого-то из старших: "Беркут! Беркут идет! Стоим!!! Стоим!!!" Почти все были в касках и выкрикивали "Милиция с народом!". Правда, исключительно для самоободрения, видимо, – милиция-то как раз была против.

Первым, зажатым в объятиях молчаливого, изматывающего взаимного натиска, становилось плохо – их моментально подхватывали бригады медиков-волонтеров.

За три часа успела заметить двоих пострадавших – одного сотрудника ВВ и одного митингующего. Первому оказали помощь свои на месте, второго беркут оттащил к Скорой помощи на своей стороне. Матов, "дави ментов!" и "получай, с…а!" не послышалось ни разу. Журналисты-телевизионщики без проблем спускались со ступеней магазина товаров для детей и мам на сторону МВД – записывали стендапы. Правда, позже, в других местах столкновений силовиков и митингующих, сотрудники спецподразделения "Беркут" продемонстрировали приверженность традиционным, испытанным методам работы - избиению людей.

Оставаться над этой схваткой было почти отчаянием. По одну сторону - обычные, молодые и взрослые мужчины в разнобойной одежде, евромайдановая сцена, голос Русланы, дети с маслом, с другой – такие же, но в одинаковой экипировке, хорошо подготовленные, тоже уставшие, тоже замерзшие. Все свои. Броситься разнимать нельзя. Можно только наблюдать. В голове сразу дурацкое - "нам бы ночь простоять, день продержаться".

В борьбе за каждый сантиметр время тянулось мучительно. Скорей, скорей бы утро! Часов хотя бы пять! Не будут же зверствовать средь бела дня? Или будут? Зверствовать команды не было, но напор не ослабляли. Силовики, конечно, сильнее, их больше, они меняли другу друга. Митингующим сложнее - редкий стакан чая доходил в первые ряды за несколько часов при минус 11.

Но присутствия духа никто не терял - заводили то гимн, то речевки, то народные песни, улыбались, шутили даже. При этом миролюбие проявляли такое, что вевешников, оказавшихся в результате неудавшегося натиска среди митингующих, мгновенно пропускали к своим и возвращали щиты.

"Да я е…л! Постою лучше тут, в стороне! Разбирайтесь там сами!" - в сердцах отплевывался один из таких, отползая к стене "Глобуса" из человеческой гущи.

Фото Ольги Червакової

Приходил Кличко – парни из внутренних войск смотрели на него, как на бога. Нашел начальство, договорился устроить коридор между двумя сторонами. Обе в итоге получили возможность отдохнуть, просто постоять расслабленно. Впервые услышала, как толпа еще не стройно, но уже самостоятельно скандировала его фамилию.

Тягнибок, Томенко, Парубий и другие народные депутаты, узнать которых можно было только по жилеткам, обосновывались в первых рядах обороны, а две неизвестные девушки (в эпицентре противостояния из женщин, кроме них, были почти одни только журналистки) и вовсе со стаканчиками чая вкопались напротив четырех рядов силовиков – улыбались, заглядывали в глаза, пытались разговорить. Тут же, между рядами ходил живой Святослав Вакарчук.

Приехал, как только узнал про штурм: "Це хіба є діалог? Це не є діалог. Я продовжую сподіватись, що він таки буде"

Так протянули до 5:30. Черная блестящая рябь периодически оживлялась – перед новой попыткой оттеснения. Только замерзшие ступни, молящие о пощаде, вынудили меня оставить пост и искать тепла. Но оказалось негде - Дом профсоюзов оказался оцеплен со всех сторон беркутом – повсюду только черные каски. А как же мальчики с маслом?! Пока не тронуты. В человеке с рацией узнала одного из начальников Беркута – героя событий 1 декабря на Банковой.

В результате очутилась в зажиме между его подчиненными и ВВ. Майдан окружили по всему периметру – не войти, не выйти. Не пускали даже в метро. Правда, уступили после угрожающего: "Я замерзла!!!"

Станция оказалась закрыта, но не заминирована, как обычно а просто "у зв’язку з проведнням масових заходів". Попыталась получить какую-то информацию – безуспешно. Кто-то из рассерженных пассажиров открыл двери – вошла. Милиционеры, ранее не отзывавшиеся на стук и звонки, тут же окружили и стали снимать на телефон. На просьбу назвать фамилии и показать документы отворачивались, бубня: "Вы захватили режимный объект, взломали дверь".

Спросила у сотрудницы метрополитена, когда откроют метро и кто дал распоряжение закрыть - растерянно отвела взгляд.

Наконец появился мужчина, одетый с иголочки, недосып обнаружила только по красным глазам. "Всегда рады сотрудничать и отвечать. Закрыли по требованию КГГА. Вы видели, что наверху происходит? Это все в целях безопасности граждан! А уехать из центра можно и с Театральной – 100 метров до нее всего. Когда откроем станцию – без понятия. Не к нам вопрос".

Фото Оксани Денисової, УП

Вернулась на поверхность – Дом профсоюзов и КГГА все еще за евромайданцами. Со сцены уже совсем севшыми, но радостными голосами сообщили, что еще где-то удалось отстоять блокпосты. Люди продолжали прибывать поддержать Евромайдан. Возле костра у мэрии кто-то запел под гитару "Заповіт". Так начался 21-ый день Евромайдана.