Мгновение в Вечном городе, или Почему нас не узнают?

Отправляясь в Торонто на ежегодное собрание Американской Ассоциации Политической Науки через Рим, автор этих строк задержался в столице Италии несколько дольше, чем предполагалось изначально. Из-за оплошности персонала авиакомпании и ряда неприятных совпадений пришлось провести в "Вечном" городе не 45 минут, а 30 часов.

Справедливости ради стоит отметить, что авиакомпания принесла свои извинения и постаралась скрасить мою незапланированную остановку настолько, насколько это было возможно в сложившихся условиях.

Поскольку я сразу "стал в позу" и дал понять, что никак не намерен провести все отпущенное мне время в терминале аэропорта, а действительной Шенгенской визы у меня не было, то авиакомпания "выхлопотала" для меня временное разрешение пребывать на территории Италии на протяжении следующих 48 часов.

В придачу к временной визе мне был предоставлен отель и все необходимое, чтобы чувствовать себя комфортно. Как мне потом сообщили представители компании, мой случай не является чем-то из ряда вон выходящим. Подобное происходит довольно часто. Это своеобразные издержки производства - неприятные для обеих сторон, но вполне обыденные.

Единственной трудностью является отсутствие у некоторых жертв обстоятельств соответствующих виз, что сопряжено с необходимостью каждый раз выбивать у местной полиции временное разрешение на пребывание в стране. Но если бы вся история свелась только к этим мелочам, то все это не стоило бы бумагомарания.

Происшедшее особенно "украсил" один момент, ставший поводом для размышлений, эмоций и вопросов.

Когда стало ясно, что мой самолет улетел без меня, я сразу же поспешил к местному представительству авиакомпании. Выслушав меня и разобравшись в ситуации, девушка-администратор начала действовать. Насколько я понял, она принялась обзванивать авиакомпании, предлагающие полеты в Торонто для того, чтобы "подсадить" меня на ближайший рейс.

Волнение в ее голосе, мимика, жесты свидетельствовали о том, что она действительно пытается помочь. Не скрою, это мне нравилось, как бы нравилось любому, кто чувствует, что его участь кому-то небезразлична.

Не нравилось мне другое: во всех разговорах девушка почему-то представляла меня как "russo". Обескураженный, поскольку все это время перед ней лежал мой заграничный паспорт, я поправил девушку, заметив, что я украинец, а не русский. Девушка непонимающе извинилась.

Извинилась, как извиняются за механическую описку или неправильное ударение в фамилии. Меня это не разозлило и даже не заставило задуматься. Задумался я тогда, когда через час уже менеджер этой компании, повторно перепроверяя альтернативные рейсы, упоминала некоего "russo". На этот раз замечания с моей стороны не последовало. Я просто внимательно наблюдал, пытаясь увидеть подвох.

Но поведение менеджера было настолько участливым и услужливым, что я оскорбил бы ее даже мыслью о том, что она преднамеренно хотела меня задеть или, что хуже, обидеть. Почему-то казалось, что если бы я вкратце объяснил ей, что "Украина - не Россия", то она то ли от испуга, то ли от осознания нанесенной мне обиды тут же кинулась бы разучивать со мной украинский гимн и начала б носить вышиванки.

Два этих совпадения, случившихся буквально друг за дружкой, поставили передо мной резонный вопрос: почему меня, как украинца, не идентифицировали? Даже не столько не идентифицировали, сколько "округлили", что суть не одно и то же.

Ведь глупо было бы думать, что представители авиакомпании, постоянно работающей с Украиной, не знают о наличии такого географического образования на карте. Замечу, что меня не распирал праведный гнев и боль за всю Украину и всех ее граждан. Просто хотелось разобраться.

Хотя, равнодушного к чужому возможному хамству, или необразованности, инцидент меня все-таки задел. Задело не то, что меня спутали с русским, а то, что меня спутали. Проблема не в том, что назвав меня русским, обо мне плохо подумали или норовили обидеть. Проблема в том, что меня не узнали, не различили, не заметили.

После случившегося готов поспорить с любым: уж лучше пусть о тебе горят гадости, чем не подозревают о твоем существовании. Плохое отношение - это все же отношение, а не безразличие.

Кроме того, почему меня не отличили там, где должны отличать? Ладно, срежем углы - должны были бы отличать. По различным подсчетам, сегодня в Италии пребывает от 2 до 3 миллионов украинцев. Эти цифры наталкивают на следующие вопросы: является ли одно лишь физическое присутствие достаточной предпосылкой для узнаваемости? Влияет ли количественный показатель присутствия на узнаваемость?

Кто-то может обвинить автора в том, что он много требует?

Мол, те миллионы украинцев, которые пребывают на Аппенинах, находятся там, в первую очередь, в трудовой эмиграции, а не с культурной программой или с тем, чтобы устраивать национальные перформенсы для местной публики.

Никто не говорит о том, что нужно раз в месяц украшать Колизей вышитыми рушныками и угощать итальянцев салом. Таким образом, заставляя их распознавать нас, украинцев.

Дело не в традиционной шароварщине, но в фундаментальных вещах: где-то живет определенное количество выходцев (немалое, заметьте) из вполне конкретной страны, чем-то занимается и так далее, но, тем не менее, в них видят кого-то другого, а не того, кем они являются на самом деле.

От осознания этого становится не по себе. Еще больше не по себе становится от того, что, как бы пафосно это не звучало, эти выходцы - твои соотечественники. Почему так? В чей огород бросать камни? Государства? Бессмысленно. Ведь государство пытается разобраться в себе и ему сейчас не до таких абстрактных вещей, как узнаваемость его граждан в мире.

Диаспоры? Бесполезно, мы уже обозначили: украинская диаспора является трудовой и зарабатывает копейку. Ей тоже не до абстракций. Итальянцев? Как показал этот случай, им все равно. Стоит ли обвинять их в этом? Вряд ли.

Конечно, хотелось бы верить, что происшедшее - не более чем частный случай, не отображающий общего порядка вещей. Но что если это не так? Тогда следует ответить на два последних вопроса. Во-первых, хотим ли мы, чтобы нас узнавали? Принципиально ли для нас это? Если да, тогда нужно думать над тем, что мы готовы для этого сделать.

Как исправить ситуацию и достичь настоящей, подлинной, а не "дарованной" узнаваемости, обернутой в непонимающие извинения?

Назар Бойко, Торонто, специально для УП