"После победы" в Харькове

В харьковском Ермиловцентре до 15 июня можно увидеть выставку "После победы". Она посвящена одной из самых непроговоренных и болезненных тем для украинского общества - памяти о Второй мировой войне.

Сегодня в Украине вновь открыт театр боевых действий, который во многом является результатом политического популизма и отсутствия работы культурных институтов с проблемами памяти.

Последние годы различные политические силы постоянно разыгрывали карту победителей фашизма, спекулируя на чувствах людей. Мы даже не успели заметить как 9 мая – день траура и скорби – превратился в повод для демонстрации силы и угнетения инакомыслящих.

Не случайно именно георгиевская ленточка и фразы "деды воевали", "спасибо деду за победу", "фашизм не пройдет" - стали символами сепаратистов, орудующих на востоке Украины. Именно события полувековой давности стали эмоциональной основой для столь успешной работы кремлевской пропагандистской машины, как на территории РФ, так и среди украинцев.

Проект "После победы" начинает очень важный разговор, в котором так нуждается украинское общество. О самой выставке и тех вопросах, которые она ставит, мы поговорили с ее куратором Николаем Ридным.

- День победы, которому посвящена выставка был, 9 мая, почему ваш проект в Харькове случился только сейчас? Как это связано с напряженностью политической ситуации в городе?

- Нужно начать с того, что выставка была запланирована ещё год назад. Тема 9-го мая уже тогда была достаточно конфликтной и болезненной.

Можно вспомнить вооружённые стычки членов ВО "Свобода" и про-российских "патриотов" происходившие на День победы. К сожалению, эта дата стала одним из камней преткновения в украинском обществе, превратившись в день конфликтов, вместо дня памяти.

После событий Майдана и возникновения Антимайдана на Востоке ситуация обострилась ещё сильнее. В Харькове многие боялись провокаций и уличных стычек во время майских праздников, которые к счастью не произошли.

Однако общество в целом сильно поляризировалось, а люди стали более нетерпимы и агрессивны к своим оппонентам. Харьковские Майдан и Антимайдан пытались договариваться, делать общие конференции, круглые столы, однако в итоге, это закончилось палками и пробитыми головами.

Сейчас Харьков находится в сумеречной зоне: с одной стороны происходит какая-то стабилизация ситуации, что делает культурное общение снова возможным. С другой стороны, не стоит забывать, что в соседней Донецкой области идут бои и гибнут люди. В этом контексте искусству важно осознать свой инструментальный потенциал к созданию диалога и дискуссии.

Уличный контекст показал, что дискуссия в нём заканчивается насилием, а контекст художественного пространства изначально предполагает то, что туда придут те, кто заинтересован в диалоге, а возмущение или несогласие выражается только в книге отзывов. По крайней мере, пока что, погромы выставок не вошли в практику украинской реальности.

Леся Хоменко "Степан Репин", холст, акрил, тексты, 2009-2012

- Если проект задумывался год назад, изменилось ли что-то в его трактовке в связи с ситуацией? Может быть состав участников?

- В проекте участвуют художники из разных стан: Украины, России, Польши и Германии. И это не случайно, так как проблематика выставки касается общей для этих стран истории, позиций и взглядов, которые пересекаются либо наоборот контрастируют.

Кроме того, участники являются представителями разных поколений, каждое из которых имеет свою особенную оптику. Когда возникла идея проекта, то некоторые, уже существовавшие на тот момент, и довольно известные работы, составили его основу. Но в процессе у многих художников появлялись новые идеи, вследствие стремительно менявшегося политического контекста, добавлялись новые детали.

Но в целом, выставка не гонится за ситуацией, не является быстрым реагированием, как многие выставки, проходившие недавно на тему Майдана.

В то же время она не сделана как просто иллюстрация на тему прошлого.

Давид Чичкан "Против веры. Против славы. Против чести", настенный мурал, 2014

- Насколько я понимаю, вы говорите не столько о самом Дне победы и отношении к нему, а ставите очень важный вопрос о том, кто и как должен формировать историческую память, чтобы она не становилась винтиком в машине идеологии. Каким вы видите идеальный процесс формирования общественного мнения по поводу тех или иных исторических событий? Какова роль государственных властей в этом процессе?

- Многие трагические события, которые происходят сейчас, являются результатом спекулятивной политики украинских властей, проводимой в последние годы.

События 70-летней давности являются составной частью разных мифов, которые сознательно культивировались, поляризируя настроения украинского общества.

Речь идёт о войне двух мифологий: украинско-патриотической, основанной на героизации ОУН-УПА, исключающей факты коллаборации с фашистами, и советско-имперской, прикрывающей ужасы сталинизма антифашистской ширмой. Радикализация националистов и про-российских шовинистов, противопоставление Запада и Востока страны были парадигмой украинских политических сил, сознательно агитировавших электорат с помощью национал-популизма разного толка, уводя общество подальше от недовольства реальными проблемами.

Сегодня, по сути, пустошь социальных и демократических реформ заполняется некой спиритической реконструкцией: возвращением к жизни призраков истории, возобновляющими давно оконченные сражения, при этом отбрасывающих нас далеко назад в прошлое.

Украина — это не моно-государство, где возможен какой-то один исторический нарратив. В последствии долгих исторических преобразований украинцы говорят не на одном языке, как и не являются адептами только одной религии.

Только путём толерантности и терпимости к разным фактам, со-существованию различий, учитывая разные исторические и культурные особенности страны можно сформировать ту политику памяти, которая не разрушит нашу страну.

- Как думаешь, какова роль культуры в процессе формирования исторической памяти?

- Существует т. н. официальная культура, обслуживающая идеологию с помощью вульгарных клише и ориентации на традиционные ценности. Такая культура чаще всего служит либо декорацией, либо агитацией. Но существует и диалектическая культура, занимающаяся анализом, критикой и рефлексией.

Критическое искусство как часть этой диалектической культуры может изменить ситуацию, однако это зависит от организации общественных процессов в целом. Например, готово ли общество спокойно обсуждать те, или иные проблемы, готово ли оно к со-существованию разных точек зрения и главное — желает ли оно что-то формировать и осознавать или же довольствуется пропагандистской наживкой.

От этого зависит роль и значимость культуры, хотя я верю, что если программно чем-то заниматься, то пускай и небольшими шагами, но это будет менять систему, а не наоборот.

Никита Кадан "Человеческие инструменты", флагштоки, печать на ткани, 2011

- Память об исторических событиях всегда была частью идеологии потому, что является способом конструирования образа себя в настоящем. Может ли историческая память лишиться этого идеологического прочтения? И если да, то за счет чего?

- Проблема состоит в том, что конструируя образ себя, люди требуют того же от других, встраивая в свою идеологическую канву и не желая выслушать и понять другую позицию.

Очень часто это связано с выражением разных взглядов на историческую справедливость и правду, где все забывают об очевидцах событий — в данном случае ветеранов войны. Именно ветераны незаслуженно оказались жертвами и заложниками этой ситуации, когда их героизм не вписывается в чей-то миф.

Взгляд на те, или иные исторические события, является частью пропагандистской машины, которая не склонна к многослойным трактовкам, вызывающим вопросы и позволяющим рассмотреть ситуацию во всей её сложности — взамен она сразу даёт однозначные ответы.

Идеологизированная память стирает всё то, что неудобно и неуместно. Противостоять этому могут только индивидуальные воспоминания очевидцев, которых становится всё меньше и меньше.

- По мере того, как мы отдаляемся от 1945 года, очевидцев тех событий становится все меньше, а количество спекуляций зашкаливает уже сейчас. Создается ли благодаря выставке какой-то новый образ войны с которым можно полемизировать? За счет чего именно ваш проект не включается в существующую игру мифологий?

- Выставка переносит акцент с образов самой войны на современную информационную войну мифологий. Без осознания этого контекста разговор о истории, о памяти и конкретно о Второй мировой войне невозможен.

Некоторые художественные высказывания касаются очевидцев войны, непосредственных носителей памяти. Известная работа Артура Жмиевского "80064" демонстрирует эксперимент с бывшим польским заключённым Освенцима Йозефом Тарнавой, которого художник убеждает заново вытатуировать лагерный номер.

Артур Жмиевский "80064", видео, 2004

Работа является буквальной и жестокой параллелью относительно того как действуют современные манипуляции с историей: как раскрытие затянувшихся ран, вызывающих наружу боль и ненависть.

Иное действие производит работа Леси Хоменко "Степан Репин", посвящённая деду художницы, прошедшему войну. В сюжетах картин, основанных на реальных историях очевидца, присутствует опасность, но нет образа врага. Отсылающие к героике соцреализма работы наполнены дневниковым повествованием, представляющим субъективную историю как альтернативу истории манипулятивной.

Леся Хоменко "Степан Репин", холст, акрил, тексты, 2009-2012

Другой оптикой обладает корпус работ, анализирующий и реагирующий непосредственно на сегодняшний процесс войны мифов. Давид Чичкан в своём иконографическом настенном мурале показывает столкновение националистов из разных лагерей, разжигающих насилие на руку власти и во вред людям, занимающимся низовой самоорганизацией и выдвигающих социальные требования.

Давид Чичкан "Против веры. Против славы. Против чести", настенный мурал, 2014

Наша совместная инсталляция с Сергеем Поповым посвящена теме войны памятников как спутника современных конфликтов.

Мы показываем останки уничтоженной мемориальной доски украинскому литературоведу Юрию Шевелёву в Харькове рядом с дубиной которой бичевали постамент поваленного памятника Ленину в Киеве. Идеологические споры здесь уходят на второй план, выдвигая в авангард проблему вандализма и человеческой агрессии.

Николай Ридный и Сергей Попов "Осколки", гранит, металл, видео, 2013-2014

В серии открыток, календаре и видео Александр Бурлака и Алексей Радинский создают собственный миф о создании Автономной Еврейско-крымскотатарской республики, отсылая нас к реальному, но несбывшемуся плану советских двадцатых по созданию Еврейской республики в Крыму.

Александр Бурлака и Алексей Радинский "Еврейская Крымскотатарская Автономная республика Крым", календарь, 2014

Делая акцент на дружбе и солидарности евреев и татар, вместе боровшихся против фашистов во время Второй мировой, художники говорят о победе гражданской солидарности над национальными и религиозными разногласиями, противопоставляя утопию сегодняшним событиям в Крыму.

Наш проект об отражении прошлого в сегодняшнем дне и о том, что стоит за сегодняшними событиями и о том, что их провоцирует.

В рамках выставки планируются дискуссии и киноклуб.

Подробнее на сайте yermilovcentre.org

Фото предоставлены ЦСИ Ермилов-центр и авторами