Кинофестиваль "Молодость": В подвале и на сцене

Для аккредитованной прессы фестиваль открыла демонстрация новой ленты Ульриха Зайдля "В подвале" (вопреки традиции представлять на первом пресс-показе официальный фильм-открытие девятидневного киномарафона).

Фильм Зайдля оказался приблизительно тем, чего можно было ожидать от документальной работы этого режиссёра (вероятно, поэтому на утренний пресс-показ мало кто пришёл)- отстранённым и вместе с тем пронзительным повествованием о том, что мы прячем от окружающего мира и что нас радует больше всего на свете, о том, в чём мы никогда не добьёмся успеха, выйдя на свет Божий, о том, за что нас подняли бы на смех и предали бы общественному осуждению, хотя нам самим именно это кажется самой серьёзной и достойной уважения частью наших интересов, наших увлечений, нашей личности.

Среди героев, с удивительной непринуждённостью позволяющих Зайдлю ковыряться в своей канализации желаний- охотник, заставивший комнату чучелами экзотических козлов и обезьян, тенор-любитель и руководитель стрелкового кружка, рассуждающий со своими приятелями о "понаехавших", алкоголик, превративший свой подвал в святилище Третьего рейха, супружеская чета, предающаяся нетрадиционным сексуальным утехам, пожилая дама, реализующая материнский инстинкт, баюкая куклы младенцев.

Фильм Зайдля в качестве отправной точки фестиваля словно подтверждает открытость "Молодости" к самым радикальным художественным поискам, её способность поднимать самые неудобные темы. И, что немаловажно, впечатление от просмотра "В подвале" стало необходимым противоядием от привычной патетики и безвкусицы церемонии открытия.

Как известно завсегдатаям "Молодости", открытие фестиваля нужно просто перетерпеть- благо, в этом году те, кто не чувствовал в себе достаточного запаса терпения, могли провести вечер первого дня на показе полной режиссёрской версии "Нимфоманки" Ларса фон Триера, начавшейся практически одновременно с торжественным мероприятием во Дворце "Украина".

Нынешняя церемония запомнилась особенно бестолковой чехардой ведущих (две пары сменяли друг друга у микрофона без всякой видимой причины, причём Янина Соколова выходила то с Евгением Нищуком, то с Тимуром Мирошниченко), выступлением Виталия Кличко (мэр Киева говорил о радости встречи с прекрасным в темноте кинозала и о традициях украинского кино, "распространяющего добрые мысли и добрую информацию", с таким самозабвенным умилением, что заслужил дружный смех и аплодисменты аудитории) и речью Виктора Ющенко (в которой тот старательно пытался вписать себя в драматическую историю последних месяцев).

Отдельного упоминания заслуживают танцевальные перформансы с неуклюжей хореографией и сомнительным посылом. К примеру, в начале первого из них дюжина молодых людей смирно расположились на стульях перед киноэкраном. Когда включился проектор, и на экране начали сменять друг друга кадры из "Некоторые любят погорячее", "Касабланки", "Земляничной поляны", фильмов Тарковского, Довженко, Параджанова, юноши и девушки вскочили с мест и принялись жонглировать мячами, лазить по канатам, крутить кольца и выполнять прочие акробатические упражнения.

Вне зависимости от того, что вкладывали в свою композицию авторы, трудно воспринимать этот номер иначе, нежели как суровое обличение молодого поколения, которое, дескать, совершенно не интересуется киноклассикой и скорее будет стоять на голове, чем согласится приобщиться к немеркнущим шедеврам.

Другие танцевальные интермедии описывать попросту неловко, поскольку они представляли собой пантомимы на тему АТО, и их нелепые пляски и слезливо-патетические образы искупала искренность замысла, которая, вероятно, стоит за бесталанной реализацией. Остаётся сожалеть, что постановщики действа не стали, подобно героям Зайдля, прятать свои таланты в подвалах.

Между тем, по-настоящему уместным стал выбор лауреата почётной премии фестиваля за вклад в развитие национального кинематографа- награду получило творческое объединение "Вавилон’13", чьи работы являются, быть может, лучшей демонстрацией потенциала отечественного кино, свидетельством таланта и гражданского мужества украинских кинематографистов.

А почётный "Скифский Олень" за вклад в мировое киноискусство был вручён грузинскому режиссёру Эльдару Шенгелая, одному из множества выдающихся кинематографистов, получивших на "Молодости" свои первые призы. В 1984-м году Гран-при фестиваля присудили его дебютной картине "Голубые горы, или Неправдоподобная история", блестящей сатирической комедии о редакции, сотрудники которой никак не могут прочитать рассказ молодого автора и дать добро на публикацию.

И дело отнюдь не в коррумпированности или личной неприязни- громоздкий издательский механизм с безмерно раздутым коллективом (члены которого используют каждую из миллиона возможностей, предоставляемых противоречащими друг другу нормами и предписаниями, чтобы не выполнять свои прямые обязанности) просто не способен эффективно работать.

В 80-х это удивительное кино с его кафкианской атмосферой бюрократической антиутопии и выдержанными в манере драматургии театра абсурда диалогами воспринималось как пророчество неизбежного и близкого краха выжившей из ума империи, чьим символом в фильме становится медленно, почти незаметно разрушающееся здание издательства.

Но и теперь эта картина- в чём смогут убедиться посетители "Молодости", где будет продемонстрирована её отреставрированная версия, -остаётся обескураживающе актуальной, представая метафорой чиновничьего всевластия и чиновничьего бездействия, с которыми мы, с переменным успехом, продолжаем борьбу.

Переходя к фильму-открытию, стоит признать, что "Три сердца" Бенуа Жако, любовная история из разряда "сообразим на троих" с участием кинозвёзд, с самого начала казались не слишком удачным выбором. Жако представляется режиссёром достаточно второстепенным, хотя мне по-настоящему нравится его недавняя картина "Прощай, моя королева" о событиях времён Французской революции.

В этой ленте взаимоотношения Марии-Антуанетты и её служанки, которая относится к госпоже с обожанием, переходящим в любовное влечение, отражают неизбывные иллюзии, с которыми мы воспринимаем (и хотим воспринимать) даже самых корыстолюбивых и жестокосердных власть предержащих; народ для таких правителей- лишь питательная биомасса, не имеющая ни человеческого достоинства, ни чувств, и страдания, смерти, стоны подданных являются для них чем-то вроде скрипа дверных петлей, треска ломающихся досок.

Однако новый фильм Жако "Три сердца"- который, по некоторым сведениям, собираются выпускать в прокат в декабре, -оказался самой заурядной мелодрамой, в которой действие держится на совершенно неправдоподобной, вздорной интриге- любви главного героя к двум сёстрам, с которыми он, по чистой случайности, по очереди знакомится и заводит отношения, не подозревая об их родственной связи. Характеры выписаны из рук вон плохо, и только превосходное актёрское исполнение Бенуа Пульворда, Кьяры Мастроянни и Шарлотты Генсбур придаёт им какое-то содержание.

Как бы то ни было, первый день "Молодости"- лишь разминка, присказка к сказке, начинающейся в 10 утра в воскресенье, на сеансе конкурса студенческих работ, к которому не стоит относиться с пренебрежением, ведь в прошлом году именно студенческий фильм, драма "Человеческая масса" Габриэля Гоше (на нынешней "Молодости" Гоше выступает членом жюри и лектором в "Мастерской талантов"), совершенно заслуженно получил Гран-при фестиваля.

Среди ближайших показов хотелось бы отметить также воскресный сеанс ленты Миклоша Янчо 1972-го года "Пока народ ещё просит", посвящённый памяти выдающегося венгерского режиссёра, ушедшего этой зимой. В этой самобытной картине-мистерии крестьянские волнения 1890-х, представленные величественной хореографией масс, сталкивающихся, сливающихся в братском порыве или уничтожающих друг друга, в оратории прокламаций и песен, среди которых звучат и "Марсельеза", и "Варшавянка", и "Johnny is My Darling" американских добровольцев-северян, оказываются лишённым исторической конкретики символом революционной борьбы.

Международное название фильма, "Красный псалом", отражает религиозный пыл и религиозность ритуалов и догм любой революции- вначале картины восставшие простят Бога помочь им быть верными трудовому народу, его борьбе за свои права, и впоследствии в лозунги и выступления ораторов то и дело вплетаются слова молитв.

И, при всех отходах от христианства, при всём дальнейшем богоборчестве восставших и творимых ими зверствах, картина Янчо свидетельствует, что в основе подобных волнений лежит стремление отстоять достоинство человека, созданного по Образу и Подобию, сделать окружающий мир более справедливым, каким бы кошмаром не обернулась реализация этих благородных порывов.

Лента хорошо показывает и внезапность, с которой рушатся устои и порядки, казавшиеся незыблемыми: правители, высокомерные и насмешливые, убеждённые в своей безнаказанности, продолжают творить беззакония за мгновение до своей гибели- а им бы опомниться, покаяться, пока народ ещё просит.