Сергей Лозница: Эта война – своего рода десоветизация

У украинского кинорежиссера Сергея Лозницы горят глаза. Мы встречаемся с ним в кафе при кинотеатре "Киев", где проходит премьера его документального фильма "Событие". Фильм рассказывает о том, как люди вышли на улицы во время путча в Ленинграде в августе 1991 года. Режиссер воодушевлен, у него сейчас плотный творческий график: работа над сценарием фильма про события на Донбассе и картина "Кроткая", которую он начал еще до революционных событий в Украине.

За последние полтора года Лозница прогремел с документальным фильмом "Майдан" по всей Европе: кино показали на 67-м Каннском кинофестивале, а на Международном фестивале фильмов о правах человека в Нюрнберге он взял гран-при. На премьере в Одессе во время фильма зал дважды вставал на моменте, где митингующие на Майдане исполняют государственный гимн.

Критики же неоднократно нападали на Лозницу за отбор не самых переломных моментов революции и за нехватку динамики. Впрочем, "Майдан" Лозницы смотрят все равно, а за полтора года фильм как будто повзрослел и изменился вместе со зрителями и участниками событий.

Кадр из фильма Сергея Лозницы "Событие", фото: Atoms&Void

- Спустя полтора года вы переосмыслили то, что сняли про Майдан? Хотелось бы его переделать?

- Нисколько. Я бы сделал точно такую же картину и сейчас. Просто с течением времени меняется восприятие картины зрителями. Для меня это событие – трагедия, в которую вовлечено огромное количество людей. Победа, за которую была принесена колоссальная жертва.

И это для меня очень важно – не победа и радость от того, что кто-то сменился во власти, а похороны жертв.

Полагаю, что сохранение памяти о жертвах, названных поименно – это первый шаг к тому, что сможет отделить наше общество от советского прошлого.

В советское время человек был "ничто", и убитых солдат никто не считал, и никаких особых почестей, кроме братской могилы или могилы неизвестного солдата, что стыдно в принципе, в советском обиходе не было.

Параллельно мы можем вспомнить недавнюю историю с псковскими десантниками, которые погибли на востоке Украины, а их могилы стоят без имен.

Сергец Лозница, фото: УП.Культура, Дмитрий Ларин

- Для вас конфликт, который происходит на территории Донбасса, он о чем?

- Прежде всего, в этом конфликте существует нечто, что дало ему осуществиться – внешняя сила. Без нее он бы не проявился в той мере, в которой проявился, в вооруженном столкновении. У большинства людей не было бы такой дерзости.

Человек вообще не склонен убивать другого, это очень тяжело.

У Хичкока есть прекрасный фильм "Разорванный занавес", и там десятиминутная сцена, где правильный западный разведчик пытается убить неправильного агента Штази [министерство госбезопасности ГДР – УП]. И это очень страшно, долго и мучительно. Есть, конечно, определенные люди, у которых в сердце нет этого импульса, позволяющего промахнуться во время выстрела. Такие люди становятся снайперами.

Есть и вторая идеологическая составляющая – это проект будущего, который отличается у этих людей [у тех, кто поддержал Майдан и тех, кто встал на сторону сепаратистов – УП].

Кадр из фильма Сергея Лозницы "Событие", фото: Atoms&Void

С одной стороны, люди вышли на Майдан не за Евросоюз – никто особо не знает, что такое Евросоюз, – а по другой причине. Чтобы отстаивать собственную независимость и собственное право решать, что они будут делать в жизни. А это полностью противоречит советскому проекту.

Что такое советский проект? Вы как человек не несете никакой ответственности, вы отдаете эту ответственность власти. Мы, власть, вам скажем, что делать, и гарантируем определенные блага – здравоохранение, образование и так далее, но совокупно отбираем у вас ответственность за ваше будущее.

А "мы", власть - это кто? Это дырка, на самом деле.

Донбасс – за Советский союз. Они же не хотят быть Россией, они хотят быть Советским союзом, там же тоже такая Soviet dream началась, иллюзия.

Это очень простая схема, она требует простых ответов на сложные вопросы. А простой ответ – это война. Потому что это проще, чем договариваться или искать какое-то совместное решение, которое всех устраивает. И вот таким вот образом проходит десоветизация.

Сергец Лозница, фото: УП.Культура, Дмитрий Ларин

- И война – это десоветизация тоже?

- Конечно. Если посмотреть на историю того региона, она особенно страшная. Сколько людей было уничтожено голодом, лагерями, преступными приказами… Эта территория исторически долго была под жестким прессом ужаса.

Думаю, весь этот ужас у нас происходит еще и потому что не было судебного процесса над этими кошмарными преступлениями.

И каждое последующее поколение живет в состоянии забвения.

- Это как вымещение травмы, проще забыть.

- Не проще, потому что она возвращается. Этот опыт не уходит никуда: когда костлявая в кожаной форме стучится в дверь, вы понимаете, что делать. Каждый знает принцип: "надо молчать, пусть соседа возьмут сегодня, а завтра может за мной не придут".

Кадр из фильма Сергея Лозницы "Событие", фото: Atoms&Void

- Вы поэтому взялись за осмысление событий августа 1991-го?

- Да, и потому еще, что нашел блестящий архивный материал. Этот материал лежал на Ленинградской студии документальных фильмов, где я работал 8 лет.

Я вспомнил об этом архиве, потому что уже шел Майдан и я видел лица людей, стоявших на Майдане. Я посмотрел архивные кадры путча и подумал: боже мой – это же совсем другие люди!

И сделал "Событие" диптихом к фильму "Майдан". Если посмотреть две эти картины одну за другой, вы можете видеть дистанцию, которую мы прошли за это время.

Сергец Лозница, фото: УП.Культура, Дмитрий Ларин

- А то событие – это трагедия, как Майдан, или нет?

- Ну, там же были жертвы, три человека погибли. Это трагедия постольку, поскольку это крушение иллюзий. Спустя время можно сказать, что это событие, которое мною воспринимается как крах иллюзий. Какой же наивный я тогда был!

Поразительно, что вообще интеллигенция в то время, точнее, просвещенный класс, не только интеллигенция, - слово это не очень люблю, – не был готов к тому, чтобы менять порядок вещей и диктовать свою повестку дня.

Да и сейчас уже можно говорить о том, что то была революция, спровоцированная правящим классом.

Кадр из фильма Сергея Лозницы "Событие", фото: Atoms&Void

- В случае с Майданом тоже возникал такой вопрос: а что, если он инспирирован сверху? Были разговоры о том, что это проект Левочкина, например. Насколько они уместны? И есть ли разница, если люди вышли все равно за что-то свое?

- В 1991 году люди бы не вышли, если бы не были введены танки. Была провокация. На Майдане же было толчковое событие, которое инициировало драму, заставило выйти огромное количество людей. Они ведь вышли от возмущения!

А если мы говорим о Киеве, то 19 августа 1991 года здесь было тихо. Я прекрасно помню август 91-ого. Я был в Киеве. Пошел пешком от Голосеево в центр. Тишина была. Только группа людей в 500 человек стояла на пустыре у республиканского стадиона. А в центре было тихо.

Это потом уже вышли. И судьба всей страны решалась где-то под ковром.

Майдан мог развиваться и по иному сценарию: побили, все испугались, никто не вышел. Могло быть такое? Вполне. Но так не случилось. Другой сценарий: когда предупредили в январе, что после 4 часов придут чистить, и все, кто на Майдане, будут вне закона, пришло 100 тысяч человек – чистите. Могли не прийти, но пришли! А когда начали стрелять, тоже можно было предположить, что разбегутся. Но никто не разбежался.