Процесс "Украина против детей": На чьей стороне суд?

Международные договоры, подписанные страной, гарантируют украинским детям довольно большой объем прав. Но в национальном законодательстве не предусмотрены механизмы их реализации.

Именно к такому выводу пришли эксперты харьковской фундации "Общественная альтернатива", в ходе анализа украинского законодательства. В материале "Друг познается в суде", уже были описаны результаты мониторинга помещений судов, проведенного фундацией в конце прошлого года.

Теперь о национальной законодательной базе. Нашим проводником на этом пути будет кандидат юридических наук, Анна Христова.

Как отметила доцент Национальной юридической академии Украины имени Ярослава Мудрого Анна Христова эксперт проекта "Суд, дружественный к ребенку", в гражданском процессе к основной категории дел, касающихся прав ребенка, относятся споры семейного характера: определение места проживания ребенка; участие одного из родителей в воспитании ребенка; лишение и восстановление родительских прав; свидания с ребенком для родителя, лишенного родительских прав; управление имуществом ребенка; отмена усыновления и прочее.

И сам факт возникновения такого спора уже говорит о том, что этот ребенок находится в трудной жизненной ситуации и нуждается в помощи. Но на такую помощь со стороны суда он рассчитывать не может. Напротив, условия, в которые попадает ребенок, участвующий в судебном процессе, только еще больше травмируют его психику.

Международные стандарты прав ребенка возникли не вдруг. Они создавались в результате осознания особых потребностей ребенка, обусловленных его психофизиологическими особенностями, его большей, в сравнении с взрослым человеком, уязвимостью.

[L]Именно этими особенностями ребенка, его потребностью в особой опеке и продиктовано принятие целого комплекса документов по защите его прав. И проблему не обеспечения этих стандартов в украинских судах - условия и обращение, травмирующие психику ребенка - тоже необходимо относить к разряду правовых.

Согласно международным стандартам, ребенок в суде имеет право быть на доступном языке проинформированным о ходе процесса, вынесенном решении и его правовых последствиях; избирать законного представителя и заявлять ходатайства; право высказывать своё мнение по своему желанию (а не только быть опрошенным в качестве свидетеля).

Но национальное законодательство, по мнению Анны Христовой, содержит недостаточно процедур, которые гарантировали бы соблюдение этих и других прав в гражданском процессе, и оберегали бы маленького человека от стресса и манипуляций взрослых.

Когда речь заходит о правах ребенка, мы вспоминаем, прежде всего, Конвенцию о правах ребенка Организации Объединенных Наций. Действительно, этот документ является наиболее важным и полным каталогом прав ребенка.

Ратифицированный Украиной, он является частью национального законодательства и в иерархии нормативных актов стоит выше всех украинских законов, кроме основного - Конституции Украины.

В числе прочего, Конвенция ООН декларирует каждому ребенку право свободно выражать свое мнение. И этому мнению, согласно Конвенции, должно быть уделено должное внимание. Для обеспечения этого права, ребенку дается возможность принимать участие в судебных процессах, затрагивающих его интересы - самостоятельно, или через законных представителей.

Однако Конвенция ООН не делает акцент на процессуальных правах. Этот пробел восполнен в другом международном договоре - Европейской Конвенции осуществления прав ребенка. Что же это за документ? Украинские судьи мало знакомы с этим международным договором, и нередко путают его с более известной Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, подписанной в Риме в 1950 году.

Европейская Конвенция об осуществлении прав ребенка гораздо моложе Римской Конвенции - она была принята странами Совета Европы в 1996 году. От других международных документов по правам ребенка она отличается тем, что содержит более детализированный перечень процедур, обеспечивающих соблюдение его прав.

В частности, в Конвенции четко прописаны процессуальные права ребенка, участвующего в судебном процессе. В 2006 году Конвенция была ратифицирована Украиной. Однако необходимые законодательные изменения до сих пор не внесены и большинство украинских судей так и не знают о существовании документа.

Кроме того, Украина на протяжении трех лет не делала ничего, чтобы выполнить взятые на себя обязательства.

Процесс сдвинулся с мертвой точки совсем недавно - в начале февраля в первом чтении Верховной Радой был принят проект закона "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины, касающиеся обеспечения защиты прав детей".

Специалисты положительно оценивают законопроект, отмечая, что в нем учтено большинство факторов, необходимых для надлежащей имплементации Конвенции в национальную правовую систему.

Но давайте вернемся к сегодняшним украинским реалиям. Было бы несправедливо перекладывать ответственность за недостаточный учёт интересов ребёнка только на судебную систему. Украинский суд сам является заложником ситуации - национальное законодательство в этой сфере зияет удручающими пробелами.

Украине необходима концепция ювенальной юстиции. Анна Христова считает, что ювенальная юстиция в стране сведена в контекст уголовного правосудия - законодательно урегулированы только процедуры участия ребенка в уголовном процессе.

В гражданском же процессе, в рамках которого рассматривается большинство дел, требующих учета мнения ребенка - его процессуальные права не обеспечены. Законодательство (ст.182 ГПК) предусматривает только порядок допроса малолетних и несовершеннолетних свидетелей.

Но даже это происходит крайне редко. Почему? В отсутствии четкой процедуры судьи не склонны усложнять себе жизнь - необходимую для вынесения решения информацию они предпочитают получить из других источников.

Например, из заключений органов опеки и попечительства. Хотя ни для кого не секрет, что эти заключения чаще всего основываются на эмоциональной оценке ситуации и нередко противоречат наилучшим интересам ребенка.

Но использовать их для судьи гораздо проще, чем опросить ребенка в качестве свидетеля. Ведь для этого судья должен уметь правильно общаться с ребенком, учитывая его возрастные особенности, располагать специальным помещением, в котором ребенок будет чувствовать себя комфортно, иметь возможность воспользоваться услугами психолога.

Но ребенок нередко выступает не свидетелем, а стороной судебного процесса. И в этом случае применение упомянутой статьи Гражданско-процессуального Кодекса уже невозможно. В подобных случаях судья вообще не может опросить ребенка - не существует законной процедуры.

Выходит, что права ребенка не подкреплены соответствующей процедурой, что фактически исключает возможность их реализации. Мало кто из судей в такой ситуации действительно проводит опрос мнения ребенка. В большинстве подобных случаев судья основывается только на информации, полученной от его законных представителей.

Хорошо, если эти представители на самом деле действуют в интересах ребенка. Но проверить это, не заслушав мнения самого ребенка, для судьи практически не представляется возможным.

Изменить сложившуюся ситуацию можно, только подойдя к проблеме комплексно. Эксперты фундации "Общественная альтернатива" видят три основных слагаемых её оздоровления. Во-первых, необходимо донести до украинских судей сам факт существования и содержание Европейской Конвенции об осуществлении прав ребенка.

Это тот необходимый минимум, который не требует от государства значительных финансовых вливаний, но который уже позволит существенно улучшить судебную практику.

Во-вторых, парламенту следует как можно скорее восполнить пробелы в законодательстве, обеспечив процедуру реализации прав ребенка на законодательном уровне.

И, в-третьих, государству самое серьезное внимание необходимо уделить системе подготовки судей, которые рассматривают дела, касающиеся прав и интересов ребёнка.

Константин Реуцкий, для УП