"Туристический треугольник" на Ближнем Востоке. Фото

— 24 червня 2011, 11:39

Сирия, Ливан и Иордания составляют "золотой туристический треугольник" на Ближнем Востоке. На сравнительно небольшой территории трех стран сконцентрировано несметное число памятников архитектуры и древностей мирового значения. Наиболее впечатляющими из них являются: Пальмира, Джераш, Босра, Баальбек и Петра.

Архитектурный шедевр величественен даже в своих руинах, а халтура - убога и в состоянии полной сохранности. Здешние древние города и по сей день сохраняют величие и гениальную простоту заложенных в них идей. Все эти города с четкой планировкой, широкими улицами и геометрической красотой фасадов - уже давно мертвы, но все равно прекрасней, чем любой живой арабский город.

В историческом центре арабского города нет понятия "красной линии", квартальной сетки, логики прямых и второстепенных улиц. Попадая сюда, ты словно ныряешь в средневековье. Похоже, жить в городах арабы не очень умеют. Или не очень любят.

Восстановленный после бомбардировки 2006 г. центр Бейрута. Ливан

Перед выездом из Дамаска в Ливан, решили пообедать в местном ресторане. За три доллара один таксист сопроводил наши машины через паутину безымянных переулков "в самый старый", как он выразился, район в городе. Здесь пришлось оставить машины на обочине и дальше идти пешком, сквозь какие-то лавки, скверики и улочки. Полноценный обед на шестерых обошелся в 54 $.

Потом на улице мы еще долго топтались у лавок со сладостями, пробуя и выбирая десерт. Затем - местное мороженное, в котором арабы знают толк. Ох, с какими лицами продавцы предлагали на пробы кусочки сладкого! Они точно знают, что перед ними клиент неискушенный и хочется ему не просто продать, а удивить...

Бейрут. Центр. Восстановительные работы

При выезде из Сирии главное заправить полный бак. В какую бы соседнюю страну ты не выехал - там все равно топливо будет стоить дороже (за исключением, наверное, Ирака).

Сирийские заправки - отдельная тема. Во-первых, на них почти невозможно рассчитаться кредиткой. Во-вторых, заправки в городах или на трассах зачастую никак не обозначены. В-третьих, их крайне мало даже на международных магистральных трассах. И главное - что заправщики, что клиенты свободно курят у колонок.

Когда я однажды спросил толпу водил, не опасно ли курить у бензоколонок, мне ответили, что топливо все еще равно еще не завезли. Будет через "пять минут". На другой станции в каком-то диком городке, заправщик и вовсе держал зажженную сигарету в зубах, поддерживая рукой шланг в горловине бака. "Вдруг взорвется", говорю. "Не должно, - роняя пепел на асфальт, ответил тот, - дизель плохо горит"...

Бейрут. Доступ в центр города ограничен

На всем протяжении трассы Ракка - Дамаск (500 км), которая ведет из северо-восточных пустынных районов страны на юго-запад, к столице мы насчитали лишь три заправки, из которых работала единственная.

У одной заброшенной заправки, рядом с оживленным перекрестком возле поворота на Ирак, находилась ремонтная мастерская, совмещенная с магазинчиком. Двое скучавших техника залили нам в опустевшие баки из своей последней контрабандной канистры по десять литров на машину - чтоб протянуть еще километров сто, до ближайшей цивилизации.

Эти двое поведали, что фуры везут сейчас из Ирака только сахар и продукты питания. Но до войны оттуда бесконечным потоком шли цистерны с топливом. До того, как американцы вошли в Ирак, стоимость дизтоплива в Сирии равнялась 7 местным лирам за литр. Сегодня - 20 лирам (42 американских цента).

Тогда, до 2003 года, топливо заправляли декалитрами - заливать по литрам было не принято. Чувствовалось, что Саддама простые сирийские труженики уважали...

Торговец поддельными древностями. Петра. Иордания.

Посреди пустыни, километрах в двухстах от Пальмиры к северу, располагается мертвый византийский город Сергиополь. Чем понравились сирийские памятники древности - так это бесплатным, или сравнительно дешевым доступом на них. В шикарный замок крестоносцев Крак де-Шевалье можно зайти за три доллара.

Гид везде просит 10 долларов в час. Исключением из правил является храм Ваала в Пальмире, куда войти можно за 15 долларов. Но вход в саму Пальмиру никак не ограничен. Сергиополь - не исключение. Молчаливые развалины великолепных храмов из мрамора, отполированного желтым песком пустыни, доступны для всякого желающего.

Ущелье Вади-Муджиб. Иордания

Сирийская пустыня населена сравнительно густо. В ней кочуют бедуины и пасется скот. Сидят у своих палаток или на обочинах дорог, а овцы сами что-то выискивают в камнях... Бедуины весьма эмансипированные товарищи, с отвратительным арабским суржиком, но крайне гостеприимны и отзывчивы.

Однажды утром к нам в лагерь пришел бедуин, пригласил к себе в гости, сокрушался отчего это мы вчера не стали на ночлег у него - ведь имеется отдельная гостевая палатка. Разделить с нами завтрак вежливо отказался и свое общество не навязывал. Мы захотели купить у бедуина хлеб. Он вручил целую стопку лепешек, денег не взял. Тогда мы преподнесли ему молдавских овощных консервов.

Принял с благодарностью, но вручил нам в ответ миску свежего лабана. Тогда мы решили угостить его свежими котлетами из баранины. Он побежал искать в ответ новый подарок... Наверное, так продолжалось бы весь день и мы в итоге обменяли бы свои джипы на верблюдов, если б не настало время выдвигаться дальше...

Циркульная площадь в римской Герасе (Джераш). Иордания

Дорога в столицу Ливана из Дамаска занимает всего несколько часов (без учета оформлений на границы). Ливан похож на ребенка в каске - одни его обижают, а другие жалеют. Территория Ливана по размерам не больше Одесской области. Но сколько здесь разнообразия!

И террористические организации, и войны с южным соседом, и политическая опека соседа восточного, и горы не хуже Крымских, и море получше Черного, и шикарно-мраморный Бейрут, "где все Европой дышит, веет, все блещет югом и пестреет".

Солдаты в центре Бейрута

Эта страна - обаятельна, как юная француженка и флегматична, как арабский эфенди. Ливан привык жить в состоянии перманентной войны и постоянной неопределенности: похоже, его правительство до сих пор точно не знает, какие именно территории оно контролирует.

Ливан - это страна, где в столичных ресторанах продолжает играть музыка, пока на головы падают ракеты. Где премьер-министры редко уходят в отставку - чаще всего их взрывают. Страна, где Хизбалла торгует в Баальбеке футболками с собственной символикой, а на вырученные деньги, надо думать, обстреливает соседний Израиль. Вот это жизнь - не соскучишься...

Главный ресурс, резерв и тыл Ливана - диаспора. Одна только бразильская община ливанцев втрое больше населения самой метрополии (двенадцать миллионов против четырех).

Из древностей в Ливане самое интересное - это Баальбек. Жемчужина Ближнего Востока и совершенно неповторимый объект. Если древнеримский город в Босре по сохранности может сравниться с Помпеями, колоннады Пальмиры - с Апамеей или Джерашем, то храм Бахуса в Баальбеке и трилиты в основании мега-храма Юпитера - аналогов в своем классе памятников не имеют вообще.

Особые ощущения оставляет и набатейская столица Петра в Иордании. Кому не хочется выложить за вход кругленькую сумму (72 $), пусть пройдет на памятник бесплатно, в обход по пустынным тропам. При встрече с туристической полицией, следует напомнить, что мы - европейцы, в лице Буркхардта, вообще-то этот памятник для арабов и открыли...

Петра. Аль-Хазна

Народу в Петре полно. Все смешалось: кони, верблюды, ослы и туристы. Со стороны все выглядит очень живо. Как в древние времена. Петру, в отличие от Пальмиры, стоит смотреть сверху, с бесчисленных площадок над каньоном.

Петра - это древние Дубаи Ближнего Востока, выстроенные в период упадка античной цивилизации, когда все подчинялось моде на безвкусное великолепие. В этих гробницах, высеченных по эллинистическому (т.е., западному) образцу, но рукой набайтеца (торговца и караванщика по роду деятельности) - все чрезмерно, пышно и несдержанно. Главное, что впечатляет - масштаб сооружений и объем выполненных работ.

Руины храмового комплекса в Петре

От Петры рукой подать до Аккабы - иорданского порта на Красном море. Здесь двое наших товарищей наступили в воде на морских ежей. Ежи оставили в босых ступнях дюжину обломанных иголок. Решили ехать в больницу, выдергивать шипы. В любой из наших районных поликлиник эту работу выполнила бы любая медсестра за десять минут при помощи простых инструментов.

В Иордании не все так просто. Медицинские учреждения тут подчинены Министерству обороны, что добавляет порядка в их работу. На въезде в госпиталь едва ли не рота автоматчиков сообщает, что машинам на объект доступ запрещен. Мы показываем, что пострадавших на руках ко входу нам не донести. Пустили. Оказалось, что на территории помимо нашей, находятся еще десятки гражданских машин, разъехаться негде.

Офицеры в форме за стойкой регистратуры ровно двадцать пять минут оформляли документы о приеме больных, посылали гонцов за печатями, вызванивали докторов и вызывали консультантов. Каждый осматривал из любопытства ноги наших друзей, спрашивал, что случилось, и бесследно исчезал. По коридорам расхаживали врачи с кобурами на боках. В хирургическом отделении показались люди в белых халатах с погонами.

Вдруг явился доктор, говорящий по-русски. Учился некогда в Ростовском Медине. В который раз объясняю, что друзья наступили на морского ежа и дублирую арабским названием: "фунфуз бахрийя".

"О, - воскликнул доктор, - всю жизнь хотел узнать, как будет фунфуз по-русски". После чего повел на уколы. Ничего удалять не пришлось. От специального препарата иглы должны были рассосаться сами собой. Прямо у стойки emergency медбрат без лишних церемоний заправил шприц, и всадил в руку одному, а затем и второму нашему больному.

После чего набрал по телефону регистратуру: "Доктор, - на смеси арабского и английского заговорил врач, - пожалуйста, спуститесь! Ю маст би хиар. Плиз, квикли".

Я полюбопытствовал: "В клинике работает англичанин?" Медбрат пояснил: "По министерству распоряжение - говорить в больницах только по-английски, а также вести всю документацию".

Я возразил: "Но вы мне выписали сейчас бумаги на арабском". "Ну, у вас не такой случай. Сейчас покажу вам другую карточку". Там действительно все было по-английски. Однако сами пациенты в таких бумагах мало что понимают... Если б дело обстояло в Румынии, я б все списал на требования Евросоюза. Но зачем все это иорданцам?

Иорданские медсестры в военной форме

При выезде из госпиталя - на воротах те же автоматчики. Дулами рисуют круги в воздухе, машут и что-то пытаются объяснить. Понимаю с трудом. Наконец, главный устал объяснять, махнул рукой и открыл ворота. "Чего это они?", удивились друзья. "Пытались сказать, что выезд из больницы находится в другой стороне"...

Аккаба - крайняя географическая точка нашего путешествия. Четыре с половиной тысячи километров от дома. Заплатив на прощание в иорданской таможне налог на выезд (8 долларов с человека и 11 - с машины), проштамповав все паспорта и распрощавшись с пограничниками, неожиданно встали на светофоре. Красным светом на пустой, ровной дороге без перекрестков, на куске нейтральной и безжизненной огороженной территории между двумя странами, работает светофор. Зачем?.. Один из наших друзей, посетивший 70 стран, заметил, что подобное видит впервые.

Но я думаю, что какой-то мудрец из иорданского "СМЭПа" специально решил тем самым дать выезжающим минуту на размышления: ничего ли никто не забыл на Востоке, и стоит ли вообще возвращаться домой?.. Постояли, подумали. Бодро замигал зеленый... Очень даже стоит и надавили на газ.