Музейные баталии: затишье перед последним боем

События в Национальном художественном музее возглавили повестку дня большинства информационных ресурсов Украины.

Причиной возникшего там противостояния между коллективом и временным руководством, послужил опубликованный "отчет" Татьяны Мироновой о состоянии дел в НХМУ, где она резко критикует деятельность музейной команды последних лет и рассказывает о предпринятых ею спасительных мерах по устранению этих проблем.

Команда музея позволила себе не согласиться с обвинениями (их ответ можно прочитать вот тут) и устроила протест с требованием уволить и.о.директора музея.

На моей памяти это первый случай, когда новости культуры (пусть и с малоприятным скандальным привкусом) всерьез обращают на себя внимание редакторов социально-политических изданий, а вместе с ними и самые широкие слои общественности.

В итоге сложилась довольно интересная ситуация, когда мы более не можем сохранять свой традиционно равнодушный нейтралитет по отношению к происходящему и вынуждены выбирать чью-то сторону.

К сожалению, парад взаимных обвинений в условиях информационной войны не дает возможности при беглом знакомстве разобраться в сути скандала. Особенно сложно это сделать оказывается тем, кто оставался безучастным ко всему, что произошло в украинской культуре последние десятилетие, но теперь внезапно обратил на нее внимание.

Мы так привыкли ругать государственные институты и институции, что недоверие к ним возникает уже почти на уровне рефлекса. У нас действительно накопилось множество претензий к советской системе музейного менеджмента, к отсутствию инноваций в художественных институциях и к унизительному положению государственных и муниципальных заведений культуры, вынужденных постоянно жаловаться на отсутствие достойного финансирования. Нам всем неудержимо хочется модернизации нашей повседневности и улучшения качества культурной жизни. Это так. Любой из подобных аргументов справедлив и вполне оправдан, когда речь идет о большинстве украинских заведений культуры.

Но те, кто принимает их в отношении НХМУ, занимая тем самым позицию Татьяны Мироновой, пусть попытаются припомнить когда они последний раз были в этом музее. С большой долей вероятности может оказаться, что это было в конце прошлого века или же больше пяти лет назад. Потому что, те кто бывали там чаще, наверняка смогут усомниться в справедливости категоричных обвинений и.о. директора музея.

Скорее всего, о возникшем скандале все забудут сразу после того, как будет подписан указ о назначении нового директора. Насильно навязывать коллективу Татьяну Миронову, которая вопреки своим хваленым менеджерским качествам, так и не смогла найти общий язык с музейной командой, - было бы со стороны министерства равносильно самороспуску и публичному признанию собственной недееспособности. Но тут я не возьмусь делать какие-либо прогнозы, ибо случится может все что угодно.

Тем временем, предлагаю подумать что же все-таки произошло между руководителем музея и ее подчиненными? И почему сообщество людей профессионально следящих за деятельностью музея – заняли столь категоричную позицию в отношении фигуры возможного директора?

В своем заявлении Юлия Литвинец писала, что иногда нужно достигнуть самого дна, для того, чтобы оттолкнувшись от него, начать подниматься. И мне кажется, что это удивительно точная метафора для описания последних событий.

Присутствие Татьяны Мироновой – галеристки без соответствующей теоретической подготовки, на посту исполняющей обязанности директора Национального Художественного Музея Украины – сразу разделило профессиональное сообщество, хорошо знакомое с работой музея на два лагеря. И те, и другие публично высказывали свои соображения по этому поводу и продолжают это делать на своих страничках в социальных сетях и в комментариях к бесчисленным материалам, посвященным данной теме.

[L]Солидарных с сотрудниками музея представителей профессионального сообщества оказалось куда больше. Они консолидировали вокруг себя неравнодушную общественность, чтобы оказать поддержку коллективу всеми доступными и легитимными методами. Письма, собрания, сбор подписей, публикации в СМИ и работа с общественным мнением.

И тут, стоит задать себе еще один вопрос: почему, на фоне бесконечных музейных скандалов, периодически вспыхивающих в Украине последние несколько лет, именно этот получил столь широкий общественный резонанс и поддержку профессионального сообщества? Почему именно за НХМУ, а не за Лавру или Софию, где имели место столь же чудовищные кадровые назначения - профессиональное художественное сообщество стало бороться по-настоящему?

Причем, в борьбу включились как представители академического сообщества, так и новое поколение культурных менеджеров, которые делают все возможное и невозможное для выживания украинской культуры в некоммерческом секторе.

Ответ оказался до крайности прост. Все дело в слаженной, последовательной, грамотной и профессиональной работе коллектива. Работе, которую госпожа Миронова не смогла оценить не только в силу своей невежественности в области украинского искусства, но и из-за банальной нечуткости к тому, как устроен этот сложный организм. Работы, которая в конце-концов и сделала позицию директора НХМУ такой весомой с точки зрения символического капитала и такой желаемой для страждущих его заполучить.

За последние несколько лет, преодолевая очевидные сложности, команда НХМУ смогла провести такие знаковые проекты, как "Украинская Нова волна", "Большая неожиданность. Р.Е.П.", "Заложник НХМУ", "Гнилицкий. Cadavre exquise", "Бойс. Пайк. Фостель", "Record again! 40 лет видеоарта.de", "Миф "Украинское барокко"", "Культурный багаж" и др., уже обеспечившие себе место в истории новейшего украинского искусства.

За каждым из этих проектов стоит напряженный интеллектуальный, организационный и технический труд музейной команды. Для многих из них приходилось искать дополнительные источники финансирования и сотрудники музея также отлично с этим справлялись. Каждый проект стал для команды серьезным испытанием и школой практического менеджмента. Потому, к настоящему моменту буквально каждый член команды может считать себя в разы опытнее и профессиональнее своего директора, от неуклюжего руководства которым они требуют себя избавить. Этот маленький нюанс не учла в своем оскорбительном заявлении Татьяна Миронова, выставляя себя благородной спасительницей музея.

Все это наталкивает на размышления о причинах такого плачевного положения культуры в нашей стране. У нас никогда не стоит вопрос о профессионально подготовленных кадрах, когда речь идет о жизни и здоровье близких людей. Мы никогда не доверили бы делать лоботомию человеку без специального образования и опыта работы в области нейрохирургии. Тогда почему когда речь заходит о культуре нам либо вообще нет до нее дела, либо же мы готовы экспериментировать даже с такими ее жизненно важными органами как музеи.