Как я "завела" себе бабушку

Мы познакомились с ней в канун Пасхи.

Она стояла возле полок с подсолнечным маслом. На лице ее читалась какая-то сложная математическая операция, и явно дебет не сходился с кредитом.

Я обратила внимание на ее абсолютно голубые глаза, и не смогла пройти мимо.

"Эта бутылка масла очень хочет, чтобы я ее для вас купила", – решила я и засунула масло в корзинку.

У собеседницы затряслась нижняя губа и в уголках глаз уже готовы были показаться слезинки.

"Мне только масло, пожалуйста", – только и смогла выдавить из себя незнакомая мне старушка.

Конечно, маслом дело не ограничилось. После непродолжительных уговоров она позволила купить ей праздничный набор продуктов.

Но выставила условие. Сказала примет продукты, если я напишу имена умерших родственников, а она обязательно сходит в церковь и помолится за них.

Спустя неделю баба Галя позвонила и сказала, что у нее есть для меня подарок. Мы договорились встретиться.

Я заметила ее издалека. Она стояла с огромным пионом и крутила головой по сторонам словно школьница. У пиона был невероятных размеров бутон, каких я в жизни не видела.

"Это я сама вырастила!", – с гордостью сказала бабушка.

В голосе было столько оптимизма и какой-то невероятной жизненной стойкости, заставившей меня задуматься, почему я до сих пор ничего не вырастила.

Как выяснилось позже, ради своих пионов 83-летняя баба Галя все весну ездила в село, три часа на электричке. И вот плод ее трудов, наконец, появилось, кому предъявить. Сложно описать какой восторг эмоций я читала в ее глазах.

Пион простоял у меня больше месяца. Мне хотелось его иногда же да называть на "Вы", он был такой живой.

Баба Галя практически одинока. Хотя у нее есть дочь и внучка, которые уже много лет живут заграницей, и очень редко ей звонят. Я не спрашиваю ее, как так получилось.

"Такая жизнь. В нашей семье я самая здоровая, молюсь о них, чтобы все было хорошо", – говорит она.

Раз в неделю мы пьем с ней кофе с круасанами. Я использую этот повод как предлог купить ей немного продуктов, перекинуться новостями. И, честно, мне просто нравится, как она улыбается, у нее такой детский озорной взгляд.

Она почти никогда не жалуется на жизнь. Хотя иногда бывает, обычно это связано с отношениями с разными инстанциями.

"Ну, что завела себе бабушку, теперь вот слушай стариковские разговорчики", – говорит она, чтобы смягчить свои жалобы.

Однажды она меня испугала.

Позвонила и безжизненным голосом говорит: "Кажется, я помираю".

Я мчалась к ней так быстро, что фраза "пятки сверкают" мне уже не кажется метафорой.

Скорая помощь приехала почти сразу, и тут я увидела, как бабушка превращается в девочку и начинает канючить, что в больницу скорой помощи она не поедет, а если поедет, то только в кардиологическое отделение.

Мое сердце разрывалось. Я не могла ей ничем помочь разве, что засунуть в руку деньги.

Баба Галя нашла им применение – вечером она вернулась из больницы на такси, и сразу мне позвонила с упреком: "Ну, что ты бабушку хотела отдать на растерзание, а я сбежала".

Спустя пару дней я все-таки убедила ее сходить к участковому, которая выписала ей лекарства.

Мы общаемся редко, но я всегда помню над чем мы смеемся. "Ты мне турка привезла?" – спросила она, когда я вернулась из отпуска: "Могла бы бабушке привезти, ну хоть маленького, хоть кривенького какого-нибудь".

Как-то мы поспорили с ней о стоимости винограда.

Она настаивала, что его цена необоснованна и в такое время года он столько не должен стоить.

Я же напирала на то, что цена зависит от логистики.

Спустя неделю она принесла мне экономический словарь и попросила найти "ту самую логистику".

Иногда я делаю ей какие-то небольшие подарки. Как-то купила ей ортопедические сандалии, она смущалась и говорила что у нее полно обуви. И тут поздно вечером звонит: "Не могу снять свои новые "тухли", хочу в них спать, так они мне нравятся".

Баба Галя почти 50 лет проработала геологом. У нее воз и маленькая тележка историй советского периода. Я слушаю ее как аудиокнигу. Она рассказывает о своих командировках на Дальний Восток и в Сибирь.

Иногда я ловлю себя на том, что общаюсь с ней как антиквар, который бережно рассматривает предметы старины. Эпоха ушла, а люди этой эпохи еще остались.

Они когда-то строили страну, которой уже нет.

Они верили в светлое будущее, которое не наступило.

Сейчас они сами и их интересы вынесены "за скобки". Это страшно стареть в такой не обустроенной и не приспособленной стране как Украина. Особенно, если ты одинок.

Когда я думаю о старости, я всегда вспоминаю рассказ Хемингуэя "Старик и море". Этот рассказ о том, сколько силы духа и храбрости может быть в дряхлеющем теле рыбака, сколько вызова и желания жить.

Рыбак, для которого рыба становится не просто пищей, а Рыбой, с которой он сражается. Сражается за то, чтобы остаться Рыбаком. А Рыба сражается с ним за свою жизнь. Оба проявляют волю к жизни. И вроде бы Старик одолел Рыбу, но акулы обгладывают ее до костей.

"Такая жизнь", – говорит баба Галя и разводит руками.

Старик Сантьяго терпит неудачу в море, но когда возвращается домой, к себе в деревушку, он чувствует, что десятки людей готовы его поддержать, что для его односельчан он человек, который совершил поступок.

"А ведь я живу среди хороших людей", – думает Сантьяго. Ему приятно знать, что его искала береговая охрана, и даже самолет.

[L]Жить среди хороших людей это большое счастье. И это, возможно, единственное, что мы по-настоящему можем дать друг другу.

Для этого не надо совершать подвиги или заниматься самопожертвованием.

Иногда достаточно выпить чашку чая или кофе с чужим своим Стариком.

Анастасия Рингис, УП