"Все, кто хочет будущего для своего ребёнка, уезжают отсюда". Записки из ОРЛО
Від редакції: Авторка цієї колонки публікується під псевдонімом з метою безпеки. Публікації в рубриці "Погляд" не є редакційними статтями і відображають винятково точку зору автора.
Когда кто-то спрашивает, почему мы не уехали из Луганска, я всегда теряюсь. Дом. Мама. Мама не захотела оставлять дом, а я маму. Так, будто понятно, внешне соглашаются многие с моей нехитрой логикой. Но вот почему мы остались после всего, попробуй-ка поясни.
В июле 2014 у меня на руках был грудной ребенок и мама – глубокий пенсионер. С такими данностями ведь тоже уезжали и начинали с нуля, но я не об этом. Я хочу сказать, что за эти восемь лет произошел кардинальный перелом в сознании, смена ценностей, на которую раньше мне не хватило целой жизни.
Чтобы вы понимали, даже с грудным ребенком на руках я работала до последнего. И когда выключили свет, я привычно пошла на работу – четко по графику, не понимая, что уже можно не работать.
Пропустить работу было неприемлемо даже по причине войны. Потом, очень плавно стало что-то происходить. Что-то такое, значение чему я поняла только сейчас.
Моим островком в этом хаосе с увольнением задним числом, потерей практически всех смыслов и ориентиров стал мой ребенок. Я думаю, если бы не эта война, я бы все пропустила.
Бегала бы на работу, видела его утром и вечером, оправдывая себя тем, что я обеспечиваю семью. И, наверное, даже не понимала, что и сколько я пропускаю. А оказавшись без работы, мой мир не сузился до рамок дома, он стал огромным без всяких границ и целиком моим без разделения на собственников и структурные подразделения.
Мы начали исследовать мир вокруг в бесконечных походах – на коляске, моих плечах, санках, самокате, велосипеде. Спустя время я узнала, что тот мост, к которому мы ходили, еще долго был заминирован.
Благодаря ребенку мои глаза стали замечать то, что было рядом всегда – что помимо парадного входа наша улица имеет еще выход к реке, что чайки кричат громко, а камыш шелестит шепотом, что рядом терновые заросли и холодный источник, что солнце садится в самое большое дерево в округе, а против течения реки плавают черепахи.
Это все было всегда, но было мне не доступно, скрыто долгими рабочими днями, бестолковой суетой и такими же бесполезными разговорами в женском коллективе.
После мне писали многие друзья, что я ворую у ребенка будущее, оставляя его здесь. А ведь наш мир был больше любой вселенной.
Никогда еще я не ходила столько и не видела так много. В какой-то момент я поняла, что все произошедшее стало дорогой домой, если такое, конечно бывает. Как будто кто-то расставил указатели в моей жизни, где настоящее, а где наносное. И стало все просто и предельно понятно. Его макушка пахла солнцем и ромашками.
И все мои интересы отошли в сторону, ушло все несущественное и пустое, что казалось важным всегда. Выехавшие подруги сетовали, что мало бывают дома, что не видят детей, не могут уделять им время и диву давались, как живем мы.
Мы действительно жили странно. Я бралась за ту работу, которая не была бы в ущерб моему времени с ребенком. Я стала взвешивать на невидимых весах время и деньги, выбирая всегда время с ребенком в ущерб общению и долгой офисной работе.
Ушла привычка красить ногти и покупать одежду, чтобы было как у всех. Ушла привычка соответствовать каким-то корпоративным стандартам и негласным требованиям коллектива.
Ушли корпоративы и пустые встречи. Ресурс общения с ребенком стал главной ценностью, хотя и об этом я слышала разное – меня критиковали, что я лишила себя жизни и могу задушить любовью. А я думала, смогла ли я закрыть собой своего ребенка от этой войны как мы делали летом 2014-го, закрывая его на полу у кровати, или я делаю недостаточно много?
Вокруг бушевала жизнь. В семье знакомых отец, пользуясь все той же войной, увез ребенка от бывшей жены, лишая ее права забрать сына. Вначале они общались в скайпе, потом бывший муж и сын перестали выходить на связь. И ее войной на фоне этой войны стало вернуть сына домой.
В семье друзей целью отца стало вернуть домой уехавшую в Россию с матерью дочь. Он смог договорить о ее местном аттестате о среднем образовании, о поступлении в вуз. И она вернулась, дав слово уехать, как только закончит. И победой отца стали пять лет вместе с дочерью перед разлукой в вечность.
Рядом кипела жизнь. Разорванные семьи. Матери, которые выехав на заработки, оставляли здесь детей, выходили замуж, рожали снова и будто забывали о своих "старых" детях.
Разорванные семьи, в которые дети жили вдали от матерей будто бы на время, а по факту – навсегда. Сложные истории о быстром взрослении, о новых почти школьных семьях своих детей еще школьников, о сложном выборе вуза и страны для ребенка. О времени вместе, которое для многих было на вес золота.
Наша жизнь шла своим чередом. Мой ребенок рос. Счастливым, наверное, я верю в это. Он жил дома, в котором его любили. У него был свой мир – придуманный и реальный, без четких границ, как бывает только в детстве. Мы заводили кошек и собак, мы ходили на пикники и провожали солнце.
Мы смотрели на нашу реку в дождь и снег, в туман и летний зной. Я плела кружево сказок из того, что было вокруг и верила во все, потеряв связь со временем и пространством. Война стала тем фоном, каким бывает осень или жара.
Мы никогда не говорили о ней и не оправдывали ею каких-то лишений. Мы жили той данностью, в которой все трудности перевешивало счастье быть вместе.
… На днях наш преподаватель сказал, не спрашивая ничего: "Вы тоже уедете. Все уезжают отсюда, кто хочет будущего для своего ребёнка".
И я подумала, что сколько бы я не бежала от всего, мне придется принимать решение. Сейчас или позже. Но это неизбежно.
Но время, этот бесценный ресурс, пока еще на нашей стороне. И чайки летят низко, и терен сплетается над нашими головами, пока мы можем еще быть вместе.
Анна Восточная, Луганськ, спеціально для УП. Життя
Публікації в рубриці "Погляд" не є редакційними статтями і відображають винятково точку зору автора.
Вас також може зацікавити:
Так сложилось или некуда ехать: почему люди остаются в ОРЛО?
Хочете дізнатися більше здоров'я та здоровий спосіб життя? Долучайтеся до групи Мамо, я у шапці! у Telegram та Facebook.