Черно-белая Африка. Фото

Есть что-то старушечье в самом названии Африканского континента, каким-то престарелым шипением отдает от буквы "эф". Эта грандиозная и почти неподвижная часть суши успела изрядно одряхлеть за миллиарды лет. Здесь реликтовые, истертые, как ветхие зубы, горы и самые архаичные на свете народы. Тут чудом выжили растения-динозавры. Здесь смена лет идет неторопливо.

Казалось бы, старуха-Африка свое отжила. Она породила на свет человечество, отколола от себя почти все материки и на том порешила. Пора бы и уйти на покой. Но не тут-то было. Через три миллиона лет прямые потомки австралопитеков и Homo-erectus, скинув одежды из животных шкур, облысев и приосанившись, изобретя мушкеты, папиросы и бижутерию, осеняя путь знаменем Христа, двинули на свою географическую родину.

Первые голландские колонисты, крестьяне-буры, в XVII столетии перенесли на залитые солнцем южно-африканские просторы интерфейс привычной северной Европы. Ну чем Капстад - не мини-Амстердам? Особенно в прибрежной своей части.

Разводные "вангоговские" мостики, теснота в гаванях и узость портовых каналов, это соседство архитектурной роскоши и водной глади... И даже Атлантика подыгрывает такому пейзажу - по утрам насылает на город милые голландскому сердцу густые туманы.

Одно лишь рушит всю картину - голые чернокожие "дикари" мелькают на заднем фоне. Дело в том, что аборигены Южной Африки очень любят наблюдать за тем, чем там занимаются белые. Поэтому сам основатель Капстада, голландский авантюрист Ян ван Рибек, по собственному признанию, приступил к закладке первых пристаней в 1652 году, взяв "в одну руку лопату, а в другую - оружие".

Лопата и ружье - вот истинный символ Западной Капской провинции, а вовсе не зебра с антилопой.

Видимо, аборигены попросту не вписывались в созданную этими набожными и хмурыми трудоголиками, модель европейского мирка. Как там, у местного кальвиниста Постма: "Бурский народ - богоизбранный, он пришел на эту землю с предназначением установить и расширить влияние Царства Божия; ему предстоит уничтожить царство тьмы и открыть правду язычникам".

А какой же чернокожий в набедренной повязке не сойдет за представителя "царства тьмы"? Особенно в пылком воображении средневекового простолюдина. Теория, выдвинутая Постмой, названа "христианским национализмом". Именно она легла в основу общественного строя Южной Африки на многие годы.

В 1806 году Капстад перейдет во владение Британской империи под новым именем - Кейптаун. Тут отменят рабовладение, введут английские законы. Рубеж XIX-го и XX-го веков для города будет отмечен избранием на пост губернатора Капской провинции "алмазного короля" Сесил Родса. А уже в начале 1990-х здесь появятся русские эмигранты и научат местных гаишников брать взятки.

Гавнь-кафе: Waterfront в Кейптауне

"Истинный" Кейптаун весь представлен в гавани. Весь его порт разместился как в саквояже: он "от и до", в излучине холодной Атлантики. Здесь действительно, и "пиво пенится, и жить не ленятся, и юбки узкие трещат по швам". Причалы и пирсы застроены старинными пакгаузами, складскими помещениями, шикарными отелями. Весь этот колониальный ландшафт щедро приправлен пальмовыми аллеями и пронизан звуками джаза.

Но черные пригороды (тауншипы) отражают совсем иную реальность. Тысячи и тысячи утлых, квадратных, жестяных хибар, расположенных впритык друг к другу, в отцеплении забора из колючей проволоки, приковывают к себе внимание иностранцев не хуже какой-нибудь официальной достопримечательности.

Вообще, улицы городов ЮАР и бывшей ее территории - Намибии, изобилуют колючей проволокой. Во многих частных домах проволочные заборы даже подключают к электричеству. Белая жизнь за колючей проволокой - недосягаемая мечта большинства черных автохтонов.

Черная жизнь в тауншипах, за такой же колючей проволокой, - предмет боязни для белого меньшинства. Поломка машины на трассе, которая пролегает по соседству с тауншипом, сопряжена с высоким риском лишиться не только авто, но и собственной жизни. Заметив на обочине машину с включенной "аварийкой", полицейский патруль берет его под вооруженную охрану.

Но апартеид для белых - это не просто политический режим. В какой-то мере он отражал инстинктивное стремление буров к сохранению вида. Это чувствуется даже по некоторым высказываниям идеологов режима: "Существо расовой проблемы в Южной Африке состоит, прежде всего, в том, что контакты между расами приводят к расовому смешению".

Но без церковной составляющей расизм так уверенно и крепко не засел бы в мозгах африканеров.

Все началось в 1932 году, когда церковь начала регулярно посылать правительству синодальные делегации с петициями, в которых требовалось ввести в стране "политику разделения". Как отмечали историки тех лет, "политическая сфера деятельности африканеров медленно, но неизбежно переходила в руки богословов, а национальная партия постепенно становилась если не церковью, то организацией, насыщенной религией до самого своего основания".

"Есть только одна вещь, относительно которой единодушны все южноафриканцы, не считая сумасшедших, - утверждал премьер-министр Смэтс, автор термина "апартеид", - это факт существования политики, которую не следует менять никогда. Суть ее заключается в сохранении главенствующего положения белых в Южной Африке".

[L]После таких слов оставалось лишь привлечь в союзники самого Всевышнего, а бурских переселенцев объявить "многострадальным". В итоге, из всех наиболее ярких примеров колонизационного освоения пришлыми народами новых земель, заселение Южной и Юго-Западной Африки европейцами является одним из самых мрачных.

И все-таки, религия лишь обслуживала социальный заказ, в основе которого лежали экономические интересы крайне прагматичных по природе своей буров. Показательно, что современный южно-африканский расист критику чернокожего строит на аргументах, которые не относятся к области физической антропологии (цвет кожи, резкий запах тела и т.п.). Его убеждения в "неполноценности черных" основаны на ментальных характеристиках (медлительность, сопряженная с ленью, плохая трудовая дисциплина, вороватость и т.п.).

Но когда в середине тридцатых в Южную Африку устремились вполне белые, необычайно интеллигентные, крайне дисциплинированные и очень работящие... евреи - был тут же принят закон об иммиграционных квотах. Доктор Денгес (будущий министр финансов), даже выразился на этот счет: "Евреи - это не поддающийся ассимиляции элемент, в какой бы стране они не жили!"...

В глоссарии расиста появился термин: "человек, маскирующийся под белого".

А в это время на государственном уровне звучали требования об "открытии доступа в эту обширную богатую страну всем желающим в ней поселиться". Миллиону человек, "которым не хватает места в перенаселенной Европе", Южно-Африканский Союз был готов предоставить рабочие места, "ведь страна достаточно богата, чтобы прокормить население в несколько раз большее, чем теперь".

Как это ни архаично выглядит, но белые владельцы ферм в Намибии (этакие Робинзоны на необитаемых островках колониализма), после двадцати лет жизни без режима, сегодня повторяют те же речи. Причем, им не знакомы манифесты Объединенной партии конца сороковых, настолько, что чтоб щеголять цитатами. В этом признак крайнего консерватизма современных африканеров.

Конкурентная борьба за экономические сферы влияний опиралась на "политику разделения". Поэтому в те годы, когда с правительственных трибун звучали упомянутые манифесты, белые как раз заняли лидирующие позиции в трансваальской торговле, оттеснив индийских предпринимателей (которых предлагалось "выселить на родину" для достижения "конечной цели естественного процесса раздельного развития рас").

Учитывая, что чернокожим также предлагалось облачиться в козьи шкуры и вернутся в савану, собирать коренья (т.е., заняться своим непосредственным делом), а сами белые брезговали "черной" работой без достойной оплаты, промышленники стали завозить в страну китайцев.

Первая партия из Поднебесной прибыла в Южную Африку еще в июне 1904 года. Через год на шахтах Трансвааля работало уже 40 тысяч эмигрантов. Но со временем китайцы внедрились и в сферу торговли и услуг, составив серьезную конкуренцию белым торговцам и предпринимателям. Глоссарий расиста пополнился еще одним термином: "цветной".

Главным результатом "золотого века апартеида", который пришелся на третью четверть XX столетия, стало восхождение над политическим горизонтом звезды бывшего охранника золоторудных шахт, сына племенного вождя, Нельсона Манделы.

"Восхождение" происходило в лучших традициях революционного пролетариата. Видимо, стоило тогда возглавить экстремистскую организацию "Умконто ве сизве" ("Копье нации") и взяться за подготовку диверсий, чтобы через тридцать три года получить по совокупности деяний Нобелевскую премию мира.

Эпохе постапартеида удалось устранить признаки бытового расизма, но сделать "белых умников" из "черных дикарей" так и не получилось. Тауншипы как стояли на околицах городов, так и стоят. Белые как ездили в своих "мерседесах", так и продолжают.

На переднем плане: "микроволновки Нельсона Манделы", самый распространенный символ эпохи постапартеид

Остались прежние проблемы в трудовой сфере. Так, в конце 2006 года южноафриканские бизнесмены, в лучших традициях своих белых предшественников, организовали погромы своих конкурентов - сомалийских торговцев.

Ровно год назад, в мае 2008-го, по промышленным центрам страны прокатилась волна беспорядков: местные "черные", вооруженные ножами, дубинками и емкостями с горючим, громили приезжих зимбабвийцев и мозамбикцев, стремясь избавиться от конкуренции иностранцев. Президент Табо Мбеки даже отдал приказ об использовании армейских частей для подавления беспорядков.

Этот случай в точности повторяет события 1922 года. Но только когда забастовали белые горняки Витватерсранда, в знак протеста против набора на золотодобывающие шахты "черных" горняков, как более дешевой рабочей силы. И тут для подавления волнений пришлось применить войска и полицию.

В равной степени государственная программа ВЕЕ (Black economic empowerment) - предоставление "не белым" приоритета в исполнении экономических полномочий, с точностью до наоборот копирует акт 1911 года, составленный в духе апартеида.

Женщина племени гереро, в повседневной одежде

Согласно оному определенные должности в горнодобывающей промышленности могли занимать только белые. Согласно же ВЕЕ руководящие должности в государственных структурах и организациях сегодня имеют право занимать только "черные". А белый, сколь бы расово-терпимым и квалифицированным гражданином он не был, может занимать пост не выше заместителя.

Поэтому именно на середину 90-х, когда черное правительство утвердилось у власти, пришелся массовый отток белого населения из ЮАР. Стране пророчили гиперинфляцию, развал экономики, затяжной кризис.

В религиозном сознании африканеров произошло самое страшное - настало "Царство тьмы". Осталось дождаться "скорого" и "неизбежного" падения в пропасть всей страны... Наш знакомый расист Херман и гид по совместительству, из Намибии, ждет этого уже второй десяток лет.

Фото автора