Записки из "ЛНР": ирония всего случившегося очевидна
От редакции: Автор этой колонки публикуется под псевдонимом в целях безопасности. Публикации в рубрике "Погляд" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора.
Летом 2014-го нам определённо повезло. Мы остались живы, наше имущество не пострадало, а такие неувязки, как потеря работы, страх и лето в погребе, можно воспринимать совершенно по-разному.
С одной стороны, такое случилось со всеми, кто не покидал Луганска, а с другой стороны нам все-таки повезло, потому что как иначе назвать то, что наш дом и наша семья уцелели.
У моей приятельницы зимой 2015-го в Дебальцево погиб муж.
К этим полярным категориям про повезло можно отнести то, что у них был ребенок и они были официально женаты. Именно за эти две вещи подруга после долго благодарила мужа, обращаясь к нему бессонными ночами.
Детей могло быть и больше, и все к тому шло – был и возраст, и здоровье, и планы. Но кто же знал, что все сложится тогда именно так. К тому же везению, как ни странно, моя приятельница относит и то, что погиб ее муж сразу, вряд ли что-то успев почувствовать, в отличие от нее, которая от всего, свалившегося на неё, отходила еще очень долго.
После, когда она стала расставлять все мысленно по местам, оказалось, что ребенку полагается пенсия по потери кормильца, и здесь снова было то самое "повезло" – ребенок родился в браке, а муж "служил" официально. И моя подруга оказалась той сильной женщиной, которые до определённо момента и сами не знают, что и горящая изба, и конь на скоку – это все про них.
Она выхлопотала пенсию по потери кормильца, собрала все необходимые документы, а после перевела пенсию в Россию, потому что сумма выплат там больше. Не потерялась, как многие, не развела руками, а смогла наладить контакты с теми, кто мог ей что-то объяснять, и практически дождалась обещанных "республикой" выплат в 10 000 американских долларов на покупку жилья за погибших при исполнении.
К этому моменту она стала воспринимать все, что с ними случилось, максимально спокойно. Трезво. И очень ответственно – прежде всего перед своим ребенком. Юрист. Знакомые в "военных" структурах. Давно собранный пакет документов. И четкое понимание, что эти деньги пойдут на покупку однушки ребенку в Луганске.
Слушая ее, я диву даюсь ее цепкому и рациональному подходу ко всему. Она из тех, кто сделает скорее шаг назад, что взять свой тайм-аут и хорошо все взвесить, а после она сможет хорошо отблагодарить тех, кто ей помог – хоть советом, хоть делом. Из тех, кто положит жизнь за своих, а, оплакав, начнет жить сначала.
Про это мифическое везение можно говорить много, потому что многие ощутили эту переменчивую удачу тогда на себе. В семье знакомых летом 2014 погиб муж и отец.
Погиб при таких же обстоятельствах, только оформлен он еще нигде не был, как и практически все тогда – баз не было, списков не было, а сама "армия" носила характер хаотичного образования.
Жена погибшего не смогла выбить тогда ничего. То ли не хватило характера, то ли действительно не повезло. И все, что она смогла придумать тогда, это выехать на территорию Украины и оформить пенсию по потери кормильца на ребенка там. Ирония всего случившегося очевидна.
Воевал будто бы против Украины, за что и погиб, но помогать учить и растить ребенка помогает именно Украина, но и это сейчас из плоскости тех контрастов, которых вокруг пруд пруди.
Историй про спасенные жизни, но разрушенные в противовес дома сейчас уже не услышать – говорить об этом тяжело, вспоминать больно.
Для многих жизнь ушла далеко вперед и как-то утряслась, хотя за спиной остались брошенные, сгоревшие покореженные дома и судьбы. Люди научились успокаивать себя тем, что остались живы в тех обстоятельствах, хотя все, казалось бы, было против них.
На смену разочарования пришло спокойное принятие происходящего, свой философский взгляд на все, в котором один минус уравновешивали какие-то очень веские, по мнению рассказчика, плюсы – дети выехали, как-то устроились, а так они никогда не решились бы на это.
Мама моего приятеля до событий 2014-го года работала администратором гостиницы. В их маленьком провинциальном городе это была хорошая работа, а она была уважаемым человеком.
Последние семь лет она работает в похоронном бизнесе, и ни о чем не жалеет. И это тоже про то самое повезло, когда можно было остаться без работы, а можно есть по утрам бутерброды с икрой и хорошим сыром, о чем мой приятель говорит с нотками гордости – иметь такую хорошую работу в их маленьком умирающем шахтерском городке действительно везение.
Другой приятель выехал еще летом 2014-го с семьей в Россию. Прошел общежитие с тараканами, долгий путь оформления документов, смену работы, трудности, пока не почувствовал себя бОльшим россиянином, чем многие. Своя квартира, правда, в ипотеке, работа, которая, правда, по счету, планы.
В Антраците осталась своя квартира, правда, на последнем этаже и еще с советским ремонтом. Три комнаты, против тех двух, за которые им платить еще годами в России. Вернувшись после перерыва в восемь лет в Антрацит мой приятель только укрепился в уверенности, что сделал все правильно, уехав. Квартиру он решил продавать. Говорит, если повезет, выручит за нее около 4 тысяч американских долларов. Но это если повезет.
Хотел забрать кое-какие вещи – фамильное серебро, которое бабушки копили годами, хрусталь, одежду. В России все приходится покупать, ехали в совершенно чужой город на новое место с парой чемоданов. Квартира встретила его практически пустой. Соседи, которых просили присматривать, сдавали квартиру квартирантам, а те, вероятно, уносили с собой все, что смогли унести.
Но даже это мой приятель воспринял философски (помните, да, про пресловутый стакан воды). Он оплатил многотысячные долги за коммуналку, оставил доверенность на продажу квартиры матери и уехал с чистым сердцем. Иллюзий об оставленном в Антраците доме – он уже не питал.
Вас також може зацікавити:
"В нынешнем Крыму поражает многое"
Зимние каникулы в Луганске: убедиться, что решение уехать было правильным
Хочете дізнатися більше здоров'я та здоровий спосіб життя? Долучайтеся до групи Мамо, я у шапці! у Telegram та Facebook.