Психоаналитик Андрей Куликов: "На войне неврозов не бывает"
Уже около 15 лет психиатр и психилог-психоаналитик Андрей Куликов решает психологические проблемы известных и неизвестных людей
В психиатрической деятельности есть понятие "супервизии". Когда психоаналитики и психотерапевты сталкиваются в процессе своей работы с вопросами, вызывающими затруднения, они обращаются к супервизору, с которым могут обсудить как проблемы пациентов, так и проблемы их лечения.
Андрей Куликов как раз и является супервизором, занимая эту должность в Российской Психотерапевтической Ассоциации.
Он живет и работает в Санкт-Петербурге. Во время визита эксперта в Киев, "Украинская правда. Жизнь" решила проконсультироваться у него, как украинцам выдержать экономическую нестабильность и не получить эмоциальный срыв. И так ли легко в наше время определить психиатрическое заболевание.
- Вы можете дать оценку психическому состоянию украинских или русских политиков? На эту тему всегда много шуток.
- Я думаю, что внешне они все выглядят достаточно здоровым. Дело в том, что для того, чтобы быть социально успешным, нужно иметь хорошее психическое здоровье. Этого требует высокий уровень социальной активности. Политики нездоровы не больше, чем люди в среднем. Конечно, у каждого есть некоторые психические особенности, но без патологий.
- Насколько жесткий критерий у определения этой психической нормы?
- Грань размыта. Понятие психической нормы очень сложное, проще определить там, где есть патология. Например, психоаналитический подход, который я изучаю и который мне очень близок, говорит, что провести четкую грань между нормой и какими-то отклонениями сложно. Абсолютно больных людей мало, абсолютно гениальных - мало, все где-то посредине.
- Ходят разговоры о том, что шизофрению вскоре исключат из списка психиатрических заболеваний, потому как в современной жизни слишком много факторов, ее провоцирующих. Это возможно?
- Нет. Это расстройство, которое встречается примерно у одного процента населения вне зависимости от уровня развитости или урбанизации. Примерно один процент. Когда люди выражаются таким образом, говоря о шизофрении, это метафорический язык.
- И тогда в произведении Достоевского "Идиот" это слово применялось как раз как термин?
- Ну, разумеется, нет. Если выражаться профессиональным языком, это медицинский редукционизм. Он говорит о психологической проблеме, о душе человека. И "идиот" - это метафора.
- Возможно, психические расстройства путают с особым взглядом на мир? Чувствительностью или близким восприятием окружающего?
- Конечно, "идиот" в медицинском языке это термин, обозначающий заболевание умственной отсталости. В бытовом смысле - это другое. Если говорить о близком восприятии окружающего, то это может быть как особым складом личности, особой чувствительности человека, так иногда это может быть признаком душевного нездоровья, когда человек видит особое отношение к себе со стороны окружающих тогда, когда его нет.
Если мы говорим о болезни, то тут существует определенный набор симптомов, который объединяются в синдромы и совокупность синдромов определяет наличие болезни. Мы не можем говорить по одному признаку, что человек нездоров. Но если мы видим совокупность признаков, то уже можем диагностировать.
- В Психиатрической клинике Киева пациенты ставят спектакль по этому роману, который заканчивается фразой: "Мы слишком здоровы для этой жизни..."
- Думаю, что интерпретации могут быть очень разными. Самым важным является то, что если пациенты психиатрической клиники ставят спектакль - я снимаю шляпу и отдаю дань уважения врачам и, конечно, пациентам. О таком я еще не слышал. Есть один из методов лечения - творческим самовыражением, это мощный фактор психотерапии. Это потрясающий опыт.
- Да, но после просмотра постановки закрадывается мысль, действительно ли они больны...
- Болезнь необязательно видна. Часть людей страдают эмоционально, это может быть горе, переживаемое слишком болезненно. И мы можем точно также иронизировать по поводу личностных особенностей или эпилептических припадков Достоевского, но это не умаляет глубины его души и таланта произведений.
Важным является творческое выражение, которое оценивается людьми как очень важный вклад в науку, искусство, культуру.
- У вас есть работы о связи психиатрии с юмором. Юмор - это защитная реакция психики?
- Фрейду принадлежит замечательная работа "Остроумие и его отношение к бессознательному", где он определяет функции юмора. И одна из важнейших - в социально приемлемой форме мы можем выразить то, что при выражении напрямую может ухудшать отношения между людьми. Это часть агрессии и часть сексуальных желаний.
 |
| "Юмор до некоторой степени позволяет справиться с горем и страданием". Фото rabbitlive.com |
- Расскажите подробнее о психологическом сгорании.
- Термин предложен американскими психологами. Профессиональное выгорание или эмоциональное сгорание является фактором работы на определенном месте, приводящим к тому, что вы уже не можете выполнять свои функциональные обязанности.
У вас возникают как психологические, так и физиологические проблемы. Это и повышенная утомляемость, нежелание работать, раздражение, протест против этой работы, ухудшение качества работы. При этом уровень зарплаты не кореллируется с удовлетворенностью.
Те пациенты, которые занимаются организацией бизнеса, говорят мне, что деньги стимулируют к деятельности только до определенного времени.
- Присуще всем видам деятельности?
- В основном, тем людям, которые работают на тех связанных с постоянным общением помогающих профессиях - врачи, педагоги, психологи.
- Профилактика этого - только "вовремя отдохнуть"?
- Я не думаю. Если говорить о профессиональном выгорании применительно к моей профессии - в день я встречаюсь с десятью людьми, и эмоционально это очень большая нагрузка. Люди приходят потому, что у них какие-то проблемы. И для качества моей работы важно все: в каком кресле я сижу, как выглядит мой кабинет, тепло ли в нем.
Ключевым фактором является мое собственное понимание себя. Для это я прошел свой собственный психоанализ, чтобы понять и решить свои проблемы до начала деятельности. Я должен хорошо понимать свои мысли и свои чувства - чтобы хорошо понимать мысли и чувства того, кто приходит ко мне. Они же могут быть очень запутанными.
- Какие вы можете дать рекомендации по сохранению психического здоровья сейчас во время кризиса?
- Я не буду здесь оригинален и, может быть, буду обескураживающее банален - я убежден, что очень важным фактором, который обеспечивает нам ощущение защищенности, это значимая поддержка наших близких, семьи и друзей.
Психика работает в режиме непрерывного конфликта, пытаясь найти разного рода компромиссы между тенденциями внутри себя и теми требованиями, которые накладывает или предъявляет нам социум.
Основная задача нашего "Я" - это непрерывно искать компромиссы.
- Насколько сильно он подрывает психику?
- Вот что любопытно: уровень тяжелых психических заболеваний, как, например, шизофрения, он как был один процент, так и остается. Внешние социально-экономические факторы вторичны по отношению к тому, что происходит внутри.
Но есть одно важное наблюдение - на войне неврозов не бывает. Способ лечения невроза - ставить человеку задачу выживания. Как только кризис разрешится - люди больше начнут обращаться за психиатрической помощью.
- Мы говорили, что когда нет куска хлеба, то неврозов не будет. Можно ли тогда предполагать, что депрессия начинается "с жиру"?
- Депрессия это не просто плохое настроение, которое есть у каждого из нас. Депрессия - это клиническое расстройство, при котором кроме плохого настроения есть телесное страдание, ухудшение аппетита, нарушение сна, падение веса, сухость во рту, запоры и так далее.
В ситуации благополучия люди скорее обращаются к тому, что мешает им самореализоваться. Депрессия является реакцией на утрату кого-то, чего-то, утрату статуса или мы переживаем утрату чего-то внутри и тоскуем, страдаем.
- Лечение связано только с лекарствами?
- Если кто-то сломал ногу, то гипс является только обеспечивающим выздоровление. Людям бывает трудно принять то, что степень ответственности за то, что происходит, связана не только с внешним миром, но с ними самими.
- Депрессию действительно лечат нехваткой сна?
- Это метод, который был, кстати, предложен и запатентован в Петербурге, в НИИ имени Бехтерева. Он называется депривация сна и лечит только вид тоскливых депрессий. После бессонной ночи утром следующего дня мы чувствуем некий прилив сил и активность. Потом обязательно нужно отдохнуть. Ключевым является не лишение сна как такового, а лишения сновидений, которые нам снятся.
- Наш менталитет таков, что мы чаще используем друзей и близких в качестве психоаналитиков, рассказывая о проблемах и ожидая совета. Ассоциация со словом психоаналитик - американские фильмы.
- Я думаю, что эта ассоциация будет стойкой, так как наша культура предлагает много стереотипов. Во многих странах психоаналитиками становятся психологи. У нас же отношение к этому другое - психотерапевтическую помощь могут оказывать только врачи.
- Вы выбрали такую нестандартную профессию еще в советское время...
- Это не случайно. Любой профессиональный выбор, как и выбор того, кого любим, с кем мы близки, он внутренне детерминирован. Мы называем это судьбой. Но когда мы хорошо понимаем себя, у нас есть возможность понять, почему делается этот выбор и его поменять. По окончанию института я почувствовал, что я хочу пойти на отделение психиатрии, но почему - окончательно я понял, проходя курс психоанализа.
- Какие профессии находятся в группе риска психических расстройств? Риск зависит от публичности или от внутреннего состояния?
- Это очень важный и непростой вопрос. В рамках своей профессии мы пытаемся решить свои внутренние проблемы. Те, кто публичен, очень уязвимы для оценки окружающих, и их собственная оценка определяется тем, как их оценивают другие.
Часть людей хотят быть более автономными от этой оценки и таким образом они решают свою внутреннюю проблему. Но также в группе риска находятся и хирурги, и их цинизм это средство эмоциональной защиты. Ощущение уязвимости является внутренним.
Автор - Лиза Хворс